Невеста наместника
Шрифт:
— Помнят.
— Ладно. А остальные два?
— Самое главное — заручимся поддержкой Золотой матери Ленны — я видел, что многие в городе продолжают ставить идольцы в честь ее и Покровителей. А это — весомый аргумент в нашу пользу.
— Пожалуй…
— Женатый наместник — это стабильность и уверенность в завтрашнем дне не только для малькан. Наши с тобой соотечественники тоже подустали от того, что приходится держать оружие под подушкой. И еще. Все внимание уцелевших господ заговорщиков будет направлено на госпожу та Сиверс…
— Думаешь,
— Несомненно. Но мы не позволим.
— Но почему? — Кинне даже просветлел лицом, — нам же даже ничего делать не придется!
Шеддерик только еще раз вздохнул: брат был воином, а не убийцей. Он не сможет в этой ситуации просто наблюдать. Что бы сейчас ни говорил.
Вариант со свадьбой был внезапным, казался красивым и мог дать братьям столь необходимую отсрочку — до того, как стихнут весенние шторма, и связь с островами снова наладится.
Тогда ему действительно так казалось.
— И все-таки. Как ты себе это представляешь? Отлучаться из города мне нельзя. Незаметно свадьбу тоже не подготовишь. Да и с чего ты взял, что невеста согласится?
Шедде промолчал. Он знал, что невеста будет против, но надеялся найти правильный аргумент. А что до организации церемонии — об этом можно будет подумать позже.
Кинрик даже улыбнулся победно, решив, что все-таки смог убедить брата. Не тут-то было.
Светлый лорд, мрачно усмехнувшись, сказал:
— Напишешь письмо в монастырь. Как только увидят, что у них есть возможность вернуться в старые городские святилища, они отнесутся к твоему предложению с надлежащим почтением…
— Моему предложению?..
— Именно. За невестой отправлюсь я сам. Это не отнимет больше десяти дней. Это-то время я надеюсь, ты продержишься. Гун-хе займется твоей охраной…
— Я сам могу…
— Можешь. Но я надеюсь по возвращении застать тебя живым…
— Ты не собирался оставлять мне выбор, так? Все было решено заранее. Шедде, зачем я тебе? Из тебя получится хороший наместник. Отец тебя признал, тебя опасаются, и ты умеешь командовать людьми. И можешь угадывать поступки врагов. А что, это выход.
Шеддерик приподнял брови:
— Ты знаешь, почему. Но и это не вся правда.
— Да ну?
— Я надавал слишком много необдуманных обещаний. Например, поклялся твоему отцу, что буду тебе всячески помогать и поддерживать.
— А без клятвы не стал бы…
Шедде окинул брата оценивающим взглядом. Ему было смешно.
В первую очередь потому, что настоящая причина была далека от всего выше перечисленного. О, если бы он был наследником только наместника Хеверика! Тогда, может, в речах Кинрика и был бы смысл. Но кроме отца у Шедде была еще мать.
А у матери — хитрый и умный брат.
Который счел именно чеора та Хенвила идеальным вариантом наследника совсем другой короны. Той, которую уже лет триста называют шлемом со звездой. Сколько лучей у звезды — столько
Шеддерик надеялся, что Император о нем не вспомнит еще долго. Но по слухам, прилетевшим недавно с островов — Императрица этой зимой должна родить. А это значит, что в следующую навигацию ему придется вернуться на острова. Так или иначе.
Темершана та Сиверс
Сестра Ориана молчала, лишь пристально разглядывала Темершану. На коленях у Темери лежало письмо ифленского наследника, в котором действительно было много выгоднейших предложений монастырю. Составлено оно было притом уважительно и кратко, словно автору было чуждо само понятие политической интриги.
На место смятению пришла апатия. Прошла ночь, потом утро, наступил день. Темери не собиралась встречаться с ифленцами, не собиралась давать им никакого ответа. Снова убийцы с островов пришли ломать ее жизнь — а с убийцами переговоров не ведут.
Они сидели в одной из комнат для общения с покровителями. Здесь было полутемно, аскетично и прохладно. Между промозглым зимним днем и комнатой оставалось лишь окно в частом переплете. Большие стекла в производстве слишком дороги, транспортировать их трудно, так что многие окна в монастыре и вовсе обходятся ставнями. Света едва хватало, чтобы разглядеть Ориану.
В окно виден кусок хмурого неба и одинокая птица где-то далеко-далеко, у самых туч.
Наконец Темери сказала:
— Письмо было доставлено почти неделю назад. Я о нем не знала.
— Знали лишь старшие сестры. Нам нужно было подтверждение, что у этого юноши есть официальные полномочия вести такие переговоры.
— До Тоненга далеко…
Темери поймала себя на том, что уводит разговор в сторону, подальше от неприятной темы. Дороги — это безобидная тема.
— Пешком или каретой — действительно и далеко и небезопасно. Но не морем. Золотая Мать была к нам благосклонна, наши посланцы достигли Тоненга за один переход и успели вернуться с новостями. Это действительно писал сын наместника Танерретского, и он действительно считается наместником. И будет таковым до того момента, как откроется весенняя навигация и ифленский император или утвердит или отменит этот выбор. Причин подозревать, что император выберет кого-то другого, нет. Юноша из знатной семьи, хорошо образован, красив, если тебя это заботит.
— Сестра, мне все равно. Я не приму это предложение.
— Темери. Тебе придется хотя бы поговорить с посланником. Мы не знали, что они приедут за ответом так скоро, иначе непременно предупредили бы тебя, но сейчас-то…
— Нет.
— То, что новости обрушились на тебя внезапно, вина сестер, а не ифленских послов. А они ведь… они могли просто прислать сюда несколько гвардейских отрядов. Как делали много раз до этого. Ни покровители, ни сама Ленна, ничего не смогли бы им противопоставить.