Невеста певчего смерти
Шрифт:
– Тогда договор от имени невесты должен заключить Говорящий от имени Идущего В Звездном Свете, – сообщил Раманга днём ранее.
Элиана поклонилась. На губах её промелькнула улыбка, а в глазах – опасный огонёк.
– Да позволит мне лев львов говорить.
– Ну же.
– Не мои родители и не моя семья интересуют тебя. Ты вступаешь в брак с островом Солнца, а остров представляю я.
– Не думаю, что это можно объяснить тем, кто служит мне.
– Пусть приходят твои послы. Я с ними поговорю.
Раманга колебался. Ему не хотелось, чтобы невеста, и без того слишком много говорившая в присутствии
– Тогда детали обсудим сейчас, – сказал он, – во время церемонии ты просто подпишешь договор.
Элиана снова поклонилась и кивнула.
На обсуждение деталей брачного договора ушли без малого три недели – Элиана хотела, чтобы Раманга запомнил эти переговоры навсегда.
– Согласно «Своду нерушимых правил просвещенных», – Элиана довольно быстро выучила название этой книги и оценила степень почтения, которое испытывал Раманга к старинному фолианту, – согласно «Своду нерушимых правил просвещенных» супруга может запретить мужу завести новую наложницу или жену. Соглашаясь жить в доме с другими подвластными тебе, супруга так же имеет право находиться отдельно от других.
Некоторые требования эльфийки забавляли Рамангу. Другие приводили в ярость.
– Я выделю тебе целый флигель, золото моих очей, – обещал он, и не думая шевельнуться и приблизиться к Элиане, метавшейся по шатру из конца в конец.
– И я не собираюсь вместе с рабами изображать трогательные сцены семейного счастья под благосклонным оком супруга.
В улыбке Раманги появлялась злость.
– А вот это решать мне.
– Я посол, а не…
– Ты именно «не»! – Раманга поднялся на ноги и ударил по подлокотнику так, что трон, покачнувшись, загрохотал об пол. – Если я захочу, чтобы ты пела для меня и танцевала – ты будешь танцевать!
Желваки гуляли у Элианы по скулам, но она отлично понимала, что сорвать переговоры не может.
Все слова Раманги о том, как много значит для почтенного мужчины гарем, не трогали её. «Просто прихоть и тщеславие», – твёрдо заявляла она про себя, но предпочитала молчать.
– Но я смогу инициировать развод! – в защитном жесте Элиана воздела свиток с договором перед собой.
– По предоставлении доказательств плохого обращения с тобой! – в глазах Раманги мелькнул насмешливый огонёк.
– При разводе мне будет гарантирована свобода от преследований, а также право унести с собой всё, что я пожелаю из свадебного двора.
– Отныне и во веки веков.
Итак, к концу третьей недели договор был заключён.
И всё же договор от имени Элианы заключал Говорящий от имени Идущего В Звездном Свете – принцессе оставалось лишь скрипеть зубами, сидя за расшитым золотом занавесом, за которым по приказу Раманги её спрятали от послов.
Он долго зачитывал перечень обязательств, затем объявил, что Раманга, сир дома Кармен, желает взять в супруги Элиану из дома Солнца. Элиана отметила про себя этот любопытный нюанс – всё, что она слышала ранее, говорило о том, что Раманга имеет собственный дом – и лишь убедившись, что всё оговоренное соблюдено, трижды ответила из-за занавеси «Да».
Генерал Раманги официально скрепил союз и сделал в особой книге соответствующую запись, под которой обе стороны поставили подписи. Обряд венчания был закончен, а брачный союз обрёл законную силу.
Вереницы украшенных лентами и колокольчиками виверн потянулись низко над землей между шатров. Они везли мебель, посуду и прочие домашние принадлежности, которые составили дары невесте от Раманги. Рабы и слуги несли всевозможные драгоценности и безделушки – чтобы толпы любопытствующих могли оценить щедрость наместника и богатство жениха. Шествие сопровождалось музыкой и песнями. Все, кто имел отношение к церемонии, получали подарки, а зевак осыпали монетами и конфетами.
Вечером накануне свадьбы был устроен приём для приближённых невесты – это называлось «Ночь Хны». Но так как Элиана прибыла в расположение Раманги в одиночестве, ей не с кем было проходить обряд. Несколько девушек-служанок, сопровождавших Рамангу, были выделены ей взамен не существовавших «подруг».
Все они направились в купальню, чудом сохранившуюся в одном из домов, где Элиана была омыта, а затем ногти её, пальцы рук и ног расписали хной.
Попав на попечение евнухов и наложниц, Элиана первым делом лишилась посоха. Расставание далось ей с трудом, но пара припрятанных в складках одежды амулетов скрасила разлуку.
Омовение она также перенесла с поистине королевским достоинством – лишь, приспустив веки, улыбалась, наблюдая, как краснеют и тяжело дышат слуги. Сама по себе процедура была абсурдной, ведь дома её уже умастили самыми лучшими афродизиаками. Успокаивающий запах лаванды, исходивший от её кожи, едва заметно оттенялся ароматом лимона, и Элиана мысленно готовилась вернуть эти оттенки своему телу, едва слуги оставят её в покое. Тяжёлые и пряные запахи, которые использовали вампиры, ей не нравились.
Всю процедуру проводил Тахир, седовласый и немолодой на вид, но вполне ещё мужественный вампир со шрамом через правую щёку. Элиана взяла на заметку, что нужно расспросить его о прошлом, потому что все вампиры, которых видела хранительница до этого, были молоды и безупречно красивы. Тахиру ассистировала девушка, обладавшая подчеркнуто неприметной внешностью – как узнала Элиана позднее, ее звали Хафа. Старик со шрамом и молодая, но страшненькая… Гм… Они что думают, она?.. Элиана усмехнулась.
Всё время, пока проходила подготовка, они молчали, и Элиана, задумавшись, стала воспринимать слуг лишь безмолвными предметами обстановки. И как это иногда с ней бывало в подобном состоянии, заговорила сама с собой вслух:
– Чего мне следует ожидать?
Хафа, как раз натиравшая чем-то правое бедро принцессы, хихикнула, а Тахир, смешивавший очередную резко пахнущую мазь, сказал:
– Сегодня тебя отведут в покои Раманги для знакомства. Он тебя не убьёт, разве что ему захочется оскорбить всех Аман-Ту. В остальном ты принадлежишь ему. Ты будешь выполнять его приказы беспрекословно. В присутствии его ты должна стоять, если он не прикажет иного. Есть – только когда он закончит трапезу. Раздеваться и ложиться под него по его приказу. Ласкать его и ублажать, как он скажет.