Невеста по доверенности или сбежать из-под венца
Шрифт:
Они еще смеялись, входя в коридор, но смех сам собой утих, сменившись взволнованным предвкушением.
– Пришли… - вздохнула Анхелика, ласково проводя ладонью по деревянной переборке.
– Я уже и не надеялась больше сюда попасть.
Конрад стоял сзади, любовался, стараясь не дышать, чтобы не спугнуть ее непосредственную радость. Прикосновение к обшивке казалось ощущал кожей, ведь корабль за столько лет стал как бы частью его самого.
Девушка обернулась, стеснительная улыбка коснулась губ, она пожала плечиками, покраснела и хихикнула:
– Ты помнишь…?
– О, как ты возмущалась по поводу каюты? Конечно помню. Ты тогда показалась мне мелкой вздорной пигалицей.
– Пигалицей!?
– Да, очень симпатичной, мокрой маленькой девчонкой… - промурлыкал он придвигаясь ближе.
– А ты…! Ты показался ужасным ловеласом и язвой! Вот!
– Кхммм… Ну, возможно, я действительно таков?
– смеялся Конрад, уворачиваясь от острых кулачков, а потом вдруг обнял ее, захватив всю в мягкий плен, и проговорил: - На самом деле, ты показалась мне такой красавицей… мммм… я чуть не ослеп.
– А ты… ты показался мне неукротимым и опасным… и таким прекрасным… - она закрыла глаза, качая головой.
– Как шторм на море…
Конрад застыл на миг, захваченный врасплох обрушившейся на него волной чувств и наплывом желания. Подхватил девушку на руки, она ойкнула от неожиданности, а он проговорил со всей серьезностью:
– Погоди, я должен перенести тебя через порог, как положено.
Но коридор был узкий и маневрировать в нем с девушкой на руках было тесновато. Попав наконец внутрь каюты после смешных манипуляций с дверью, оба хохотали. Анхелика огляделась вокруг, прошептала:
– Будто и не уходила… Надо же, ты так ничего и не убрал?
Он кивнул, нахмурившись, потому что это вызвало в памяти его собственное потерянное состояние:
– Я верил, что ты вернешься.
Тут действительно все оставалось как в тот день, когда она ушла. И матрац на полу, и ширма. Только на столе был сервирован ужин - кок расстарался для кэпа перед уходом. Анхелика стала выбираться из его объятий, и Конрад спустил ее на пол.
Девушке хотелось пройтись по каюте, заново коснуться всего. Сунула нос за ширму.
– Ой, да тут ванна полная!
– взвизгнула.
– И вода теплая!
Это была приятная неожиданность. Сама собой на его губы наползла улыбка. Анхелика возилась за занавеской и забавно пыхтела. Надо только неслышно подойти…
Опять завис от открывшейся ему юной красоты. А она снова взвизгнула как в первый раз, увидев его лицо над ширмой, и тут же прикрылась:
– Не подглядывай!
– Ммм? Имею полное право, леди жена…
Он уже стянул рубашку. Медленно подошел, встал вплотную. Девушка смотрела, не в силах отвести взгляд.
– Нравится?
– прошептал срывающимся голосом.
Кивнула, несмело протянув руку, чтобы коснуться. Несмотря на то, что самого заливало страстной дрожью, стоически терпел, пока она не подняла на него взгляд. Только потом нежно сжал голые плечики, шепнул:
– Как насчет того, чтобы принять ванну вместе?
Наверное, Анхелика была не против, но… она молчала, зачарованная его тихим голосом и волнующими прикосновениями.
– А теперь я тебя вымою…
Низкий шепот вызвал волну мурашек и неведомое сладкое томление. Как забрались в большую бадью, Анхелика не заметила. И места там действительно оказалось достаточно для двоих…
А потом весь мир просто исчез куда-то и стало не до размышлений.
По-разному у людей начинается семейная жизнь.
***
Обычно блаженные ночи длятся бесконечно, но всегда быстро заканчиваются.
Анхелика проснулась очень рано, видимо сказалось нервное перенапряжение, множество впечатлений и невыразимая радость. Чувство обретения, что она испытывала рядом с Конрадом. Закрывая глаза в его объятиях, она видела теплый, мягкий и радостный свет, лившийся только для нее. Казалось, он открыл ей дивные сады своей души.
Долго лежала, прислушиваясь к ощущению приятной усталости в теле. На удивление, все у них прошло так, словно кто-то зачаровал две половинки, и когда они встретились, просто приросли друг к другу. Глядя на спящего Конрада, думала о словах Валида. Тот говорил про какую-то силу, которую она должна подарить любимому.
Улыбка сама собой осветила ее лицо. Конрад поерзал во сне и чмокнул губами, совсем как мальчишка. Щеки порозовели, длинные каштановые волосы разметались по подушке. Если и есть у нее какая сила, так это любовь, и она щедро делилась любовью, которой, казалось, хватит на весь мир.
Однако за окном рассвело, и Анхелику от переполнявших ее чувств охватила жажда деятельности. Вчера они тут здорово наплескали по всему полу, да и вообще, порезвились. Изящные бровки девушки нахмурились, глядя на беспорядок, не мешало бы прибраться. Но Конрад спал, а ей не хотелось шуметь.
Сходила за ширму, сделать утренние дела, а после ей подумалось, что вот это вот нужно убрать самой. Все равно на корабле кроме них с Конрадом никого нет. Надела пышный белоснежный пеньюар из подарков Арифа, взяла свои личные удобства и на цыпочках вышла из каюты.
Меньше, чем через полминуты утреннюю тишину прорезали душераздирающие вопли.
Ничего не подозревавший боцман позевывая выбирался из гальюна. И тут он сталкивается с призраком белой дамы, который стремится туда, откуда он только что вышел. Доблестный моряк не ожидал такого подвоха от привидения. Орал он долго и истошно. Анхелика тоже орала благим матом, прижимая к груди драгоценный горшок.
А тем временем на палубу с выпученными глазами вылетела вся команда, потихоньку явившаяся на корабль к рассвету. И слегка прикрытый простыней, растрепанный капитан.