Невеста снежного лорда
Шрифт:
— Мы хотели подстраховаться! — жалобно пискнула Киана.
Лучше бы она промолчала! Я вот не знала, что девчонки не одну бутылку подменили, а несколько, чтобы вино с зельем точно попало на преподавательский стол.
И кто-то из студентов тоже испытал муки «настоящей и страстной любви».
— Подстраховаться! А как вы объясните клану белых лис, почему их вожак вдруг воспылал любовью к магичке? И даже успел с ней обручиться весьма недвусмысленным образом?! — передразнила мадам Мутти и снова вспыхнула: — А мне как прикажете
— А что случилось? — спросила какая-то святая наивность со второго курса.
— Что случилось?! Случилось непоправимое! — деканша густо покраснела. — А я ведь не собиралась заводить с ним шашни. Вообще. Он старше меня на несколько десятков лет. Вообще не собиралась устраивать личную жизнь в академии. Это антипедагогично. А подпаивать мужчину, чтобы… эм… ну, в общем, тоже некрасиво. Очень некрасиво получилось!
— Простите! — хором покаялись мы, а мадам Мутти снова глянула в мою сторону:
— Алиса, и всё же постарайся!
Легко ей говорить. На лекцию по защите жилища мы всё-таки успели. Только Эддингтон снова натянул на себя маску безэмоционального напыщенного препода, и подходить к нему с просьбами я не решилась.
Стало боязно. А вдруг он меня ненавидит? Или обвиняет в том, что случилось в День всех влюбленных?
Он ни разу за всю лекцию не посмотрел в мою сторону!
Зато уборка во вторник утром прошла под бдительным вниманием Петра. Пришлось уже мне учиться выдержке, натягивать маску невозмутимости и не шарахаться от Петра каждый раз, когда он внезапно появляется на лестнице.
— Алиса, выходи за меня! — первое, что сказал магистр, когда услышал, что я вошла в дом.
Спустился вниз, одетый, как всегда, с иголочки.
Вот только меня совсем не интересовало его предложение. Как и он сам.
— Магистр Рейвс, я пришла по важному делу и не могу отвлекаться на разговоры! — тактично ответила я.
Пусть уже поймет, что во время мытья полов говорить о любви как-то неправильно. И уйдет, наконец, в свой кабинет.
— Алиса! — с укором протянул он, но я решительно прервала его тираду:
— Позвольте мне убраться у вас дома. Не мешайте. Что вы хотите на завтрак?
— Твой поцелуй, — был ответ.
Невозможный мужчина! Однако и я не лыком шита.
Спокойно пожала плечами:
— Это невозможно. Что-нибудь еще?
— Твое сердце на десерт.
— Я возмущена. И не собираюсь умирать. Вы желаете остаться без завтрака? — вздернула бровь.
— Разогрей вчерашние сэндвичи. Они в холодильнике, — недовольно бросил Петр и ушел наверх.
Ненадолго.
— Алиса, нам надо поговорить! — уже через пятнадцать минут он стоял над моей душой с подозрительной бархатной коробочкой в руке.
Этого еще не хватало! Надеюсь, он не собирается насильно натягивать мне кольцо на палец?
— Не надо, — я поднялась с колен и бросила тряпку в ведро. — Пожалуйста, выйдите из кухни. Иначе полы плохо высохнут. А в следующий раз я приду убираться в обществе мадам Лук!
— Плевать! — рявкнул магистр и сам взмахнул рукой, прошептав какое-то заклинание.
Я ахнула. Полы в кухне просто засверкали от чистоты.
— Зачем вам уборщица, если вы сами можете прекрасно убираться?
— Потому что я хотел познакомиться с тобой поближе. Изучить тебя. Понять. Ты стала для меня очень важна в последнее время…
А я изумленно оглядывала кухню и не верила глазам.
Оказывается, вот как всё просто. Раз, и поверхности блестят от чистоты.
Красота!
Даже кафель рядом с мойкой поражал чистотой. Никакой тебе плесени, ни следа от пятен. Будто новый приклеили.
Я почувствовала недовольство. Старалась, терла щеткой. Даже средство магическое капнуло — а не помогло. Так идеально убираться у меня не получалось.
— Зачем?! — повторила вопрос.
— Алиса, я очень прошу: выйди за меня, — Петр осторожно подошел ближе и раскрыл коробочку. — Я приготовил обручальное кольцо моей матери. Оно передается старшему в роду, и… оно изумительно подходит тебе. Не находишь?
Кольцо и вправду было изумительным. Из желтого золота, очень тонкой и элегантной работы — вязь листьев вилась вокруг кольца, а маленький топазик таинственно выглядывал из зарослей, как цветочек.
— Я не могу его принять! — не раздумывая ответила я. — И, пожалуйста, давай больше не будем об этом говорить!
Петр вспыхнул и захлопнул коробочку. Я думала, что он обидится и уйдет, но магистр поступил странно: наклонился ко мне так близко, что наши носы соприкоснулись, и с нажимом сказал:
— Пусть не сегодня, но ты примешь мое предложение!
И исчез.
— Это что, угроза? — вопросила я воздух.
Петр не ответил. Видимо, перенесся в академию.
Ну и ладно. Мне же проще — спокойно разогрела на сковородке сэндвичи, заварила кофе. Помыла сковородку. Еще раз прошлась по всему домику, смахнула тряпкой пыль, где увидела.
— А обещал избавить меня от пыли! — передразнила я «заботливого» магистра.
Протерла ручки на втором этаже — что-то они выглядели заляпанными, будто их трогала по очереди толпа.
А самой заляпанной дверью оказалась дверь в кабинет. Туда, куда Петр запретил мне заходить. Пусть преподнёс он это под благовидным предлогом, мол, убирается там сам, но по факту — запретил туда соваться.
Дверь была незакрытой, судя по тому, как легко опустилась ручка вниз.
«Интересно, что он скрывает? Скелеты своих уборщиц?» — хмыкнула я и огляделась.
В доме было тихо, а значит, Петр всерьез обиделся. Ушел зализывать уязвленное самолюбие. А раз так, то ничего плохого не будет, если я одним глазком загляну в кабинет. Уж больно интересно, что там такого ценного магистр прячет? Новую порцию любовного зелья? Или смертельные яды?