Невеста Стального принца
Шрифт:
Дойдя до этой фразы, я тихонько икнула и продолжила читать дальше, буквально пожирая строчку за строчкой взглядом.
Иномирные создания являлись на Шарес, чтобы нападать на города и селения, сеять повсюду боль и страх. Не жалели никого: ни детей, ни стариков. «Они проникали на Шарес под личиной прекрасных юношей и дев, беззащитные с виду и смертельно опасные внутри». По крайней мере, так утверждал автор этой статьи. Ну то есть рукописи.
Так, а кто я для обитателей Шареса? Как раз таки прекрасная юная иномирная дева. Ладно, не такая уж прям и юная, но, несомненно, отлично
«Дабы вывести их на чистую воду и выявить их настоящий облик, с презренных тварей живьем сдирали кожу или бросали в очистительный огонь Созидательницы Пречистой».
Охренеть какие садисты! Стальные лорды и бросали. Ловили «иномирское отродье», пытали и убивали. Я, конечно, не планирую нападать на города и селения, я ведь не замаскированный демон (или кто тут у них наводит шорох), но попробуй объясни и докажи это этим средневековым.
В общем, поговорить по душам с «дядюшкой» и «тетушкой» не вариант. Сунуться с таким признанием к де Горту? Нет, я не настолько чокнутая. Кто-кто, а он точно не производит впечатление человека с добрым сердцем.
Больше о суперколдунах я ничего узнать не успела. Вернулась Ориса и сказала, что пора приводить меня в порядок. Их милости ждут дорогую племянницу в столовой к теплому семейному ужину под задушевные разговоры.
Вздохнула тяжко, слезла с кровати.
Было бы здорово, если бы они мне рассказали, как поскорее убраться из этого мира… пока меня не освежевал какой-нибудь Стальной лорд. Да вот хотя бы тот же душка де Горт.
Ориса помогла мне переодеться в платье на пару оттенков темнее того, в котором я предстала пред грозными очами этой груды металла — хальдага. Новый наряд был насыщенного зеленого цвета, как трава на лужайке, щедро отороченный, где только можно, кружавчиками.
Прежде чем снова превратить меня в шуршащий колокол, служанка так затянула мне корсет, что у меня чуть ребра не полезли из ушей. Дыша через раз и мысленно матерясь, я последовала за ней в столовую, перебирая в уме вопросы, ответы на которые хотела бы получить в первую очередь. Вопросов этих было несколько вагонов и черт знает сколько тележек; жаль, с некоторыми придется повременить.
Но кое-что разузнать, думаю, удастся уже сегодня.
Супруги Вейтер (Ориса вскользь упомянула фамилию достопочтенной четы) сидели друг против друга за длинным, накрытым белоснежной скатертью столом. В самом центре его расположился светловолосый парень, смутно похожий на баронессу: и цветом глаз, льдисто-голубым, и блестящей вихрастой гривой.
Наверняка сын.
Пока барон Нейтон пожирал голодным взглядом блюдо с окороками, его наследник точно таким же приветствовал меня.
— Моя дорогая Филиппа. — Он даже поднялся со своего места и вышел из-за стола, чтобы приблизиться ко мне и обслюнявить мне щеку поцелуем.
Не самым приятным, надо сказать, но не отталкивать же его в первую минуту знакомства. Мне Вейтеров злить никак нельзя, иначе не получится у нас с ними конструктивного разговора.
— Сколько мы не виделись? Лет пятнадцать, если не больше, и вот в кого ты превратилась. Настоящая красавица! — Троюродный брат (или кем он
— И женишься, если Ли не хватит мозгов и женского очарования привязать к себе Истинного, — вставила свои пять копеек баронесса.
А разве такое возможно? Я тут же сделала стойку. Если да, то мне уж точно хватит мозгов его к себе не привязывать. Правда, перспектива выйти замуж вот за этого хлюпика с сальным взглядом и сальными волосами тоже как-то не воодушевляла.
Кажется, я начинаю понимать, почему сбежала Филиппа.
— Мы ведь так и планировали, — проворчал блондин, подводя меня к столу. — Что я стану графом Адельвейном.
— Карел, мы тебе уже говорили, и не раз: нам очень выгодно породниться с де Гортом, с какой стороны ни посмотри, — осадил, правда, без особой резкости сына Нейтон. — Тебе хорошо известно, в каком мы сейчас находимся бедственном положении. Его всемогущество, можно сказать, спас нас. Да и в будущем, став герцогу женой или асави, Филиппа сможет ходатайствовать за тебя при дворе.
Асави? А это что еще за новый зверь?
— Ходатайствовать за нас за всех. Разве это не замечательно? — проворковала ее милость.
— Потрясающе, — обиженно пробурчал Карел.
— Но если Филиппа не подойдет герцогу, вы поженитесь, — обнадежил сына барон.
В общем, семейка просто отпад.
Они продолжали говорить так, будто меня в столовой не было. Предприимчивости Вейтеров оставалось только позавидовать. Столько вариантов использования сиротки Филиппы уже предложили, а ведь мы еще даже не успели приступить к закускам. Уверена, к тому моменту, как подадут десерт, они составят бизнес-план на ближайшую сотню лет.
— Надеюсь, тебе уже лучше, Филиппа? — расправляя на коленях салфетку, поинтересовалась баронесса. — Днем ты была сама не своя.
— Да просто девочка перенервничала, — неожиданно вступился за меня глава семейства. — Не каждый же день становишься наиной самого герцога де Горта.
Интересно, и что же в нем, этом герцоге, такого особенного?
— Да, я очень переволновалась, дядя, и, признаться, продолжаю переживать, — сказала я, ощущая на себе взгляд Карла.
Или Карела… В общем, не важно.
— Завтра его всемогучее… я хотела сказать, всемогущество заберет меня, и я хотела бы знать, что будет ждать меня… там. Вы что-нибудь слышали о первых четырех наинах герцога?
Спросила и затаила дыхание, надеясь, что меня подпитают хоть какой-нибудь полезной информацией.
— Тебе не о чем волноваться, дорогая. Уверена, ты будешь среди его наин самой чудесной и самой прекрасной.
Невероятно полезные сведения.
— А я бы на вашем месте, мама, не был бы настроен столь оптимистично, — хмыкнул блондин. — Говорят, в наинах у де Горта первые красавицы Харраса. Филиппа хороша, бесспорно, но она всю жизнь провела в обители Созидательницы и ничего не смыслит в придворной жизни. Бедняжку сожрут с потрохами и не подавятся.