Невеста – такая работа
Шрифт:
– На чем основывается симпатия? Я могу понять брак по договору. Если я из провинции, то имя и деньги мне не помешают. Но симпатия… Вы помогли мне в чем-либо? Спасли от кого-нибудь? – пыталась нащупать почву Алиса. – Мне нужно знать, от чего отталкиваться, чтобы достоверно сыграть роль.
Глаза жениха недовольно блеснули. Но ответил он вежливо. Пока.
– Не думаю, что это так уж важно. Вряд ли мать и сестры станут расспрашивать вас об этом.
Алиса скрыла усмешку. Нелюдимый затворник. Может, как алхимик он и состоялся, но в психологии, особенно женской, понимает мало. Не станут расспрашивать. Да их в первую очередь заинтересует эта деталь. А если тот образ матери, который Алиса успела себе нарисовать, верен хотя бы на десять процентов, то ее игру раскроют в два счета.
– Вы не общаетесь с родственниками, – не спросила, констатировала она, – мало бываете в обществе, а потому не можете утверждать, что правы. Женщинам свойственно любопытство. И если вы хотите увидеть невесту-стерву, способную внушить матери и сестрам отвращение к вашему браку, то нужно продумать все детали. Иначе меня раскроют. И вам придется жениться, и уже не на мне.
Все оказалось не таким уж простым, как последние сутки рисовал в своем воображении Витор. Заготовки не годились, невеста слишком многое брала на себя и постоянно умничала, но в ее словах Витор чувствовал правоту. Он не привык к общению с равными, не переносил людей и старался видеться с родными не чаще одного раза в несколько лет. Теперь же… Теперь ему предстояло серьезное испытание.
Повод для симпатии. Витор такого повода не видел. Сам он считал, что довольно титула и состояния, чтобы простушка из провинции согласилась на брак с ним. Но… Проклятое но… И здесь невеста была права. В этом случае и мать, и сестры, скорее всего, действительно увидят договорной брак. Ни любви, ни даже симпатии, как оказалось, деньги принести не могли.
Витор выругался. Пока про себя.
– Хорошо, пусть так. Ваше предложение? От чего я вас могу спасти? Или не вас? От разорения вашего отца?
– Опять деньги, – покачала головой невеста. – И снова мы приходим к договорному браку.
Желание выругаться вслух возросло. Да что ж такое! Всего-то и надо, что продержаться три недели. И все! Нет, сиди придумывай никому не нужные мелочи, трать драгоценное время, которое мог бы провести с большим толком!
Затея с невестой Витору больше не нравилась. Да и она сама тоже, кроме желания уложить ее в постель, никаких других положительных чувств не вызывала.
Глава 6
День отошел, и все с ним отошло:
Сиянье глаз – и трепет льнущих рук —
Ладоней жар – и мягких губ тепло —
И томный шепот, нежный полузвук.
И вот мои объятия пусты,
Увял цветок, и аромата нет,
Прекрасные затмилися черты;
Блаженство, белизна, небесный свет —
Все, все исчезло на исходе дня,
И догорает страсти ореол,
И, новой, тайной негою маня,
Ложится ночь; но я уже прочел
Все – до доски – из требника любви;
Теперь уснуть меня благослови.
Джон Китс. «День отошел, и все с ним отошло»
Алису воспитывала посторонняя тетка. Никто и никогда не рассказывал ей о родителях. Постоянно замученная несколькими работами, кормившими саму тетку, ее двоих детей и Алису, тетка была скупа на эмоции и редко удостаивала ласки «мелюзгу», как она ласково звала троицу, не делая особой разницы между родными и приемной. Алиса с детства привыкла держать чувства под контролем, а потому прекрасно понимала ощущения, которые должен был испытывать жених. Понимала, но не принимала. На что-то же он рассчитывал, когда обращался в агентство? Какой-то план у него был, пусть и сырой? Почему же теперь, когда дошло дело об обсуждения стратегии поведения, он строит из себя древнего Сфинкса напополам с вытащенной из воды рыбой?!
«Скотина ты, Эльнар, – тоскливо подумала Алиса. После командировки в этот мир ей придется потратить значительную сумму на психолога, если не на психиатра, потому что жить под одной крышей с таким угрюмым типом и не разнести все здесь на второй день, сродни чуду, – ничего, я когда-нибудь вернусь, и тогда ты у меня попадешь в ближайший женский гарем. Будешь ублажать хозяйку, урод».
Взбодрив себя подобным способом и в красках представив начальника в образе постоянного мальчика для секса, Алиса с чистой душой вернулась к разговору.
– Если у вас нет ни единой мысли насчет нашего знакомства, я могу сыграть восторженную дурочку, – предложила она. – От стервы там останется мало, но вопросов к провинциалке возникнуть не должно.
На лице жениха отобразилось явное облегчение.
– Пусть так, – кивнул он. – Пусть будет дурочка. Главное, сыграйте так, чтобы родственники от меня отстали.
«Тогда мне придется разнести этот замок по камешку, – мрачно усмехнулась про себя Алиса, – потому что ничто другое, боюсь, этих самых родственников не переубедит».
Впрочем, карт-бланш был получен, осталось в одиночку продумать план действий. А к этому Алисе уже было не привыкать.
– Если разговор закончен и мы все обсудили, то я лучше пойду, – предложила она.
Жених снова кивнул, на этот раз с бОльшим энтузиазмом.
Оказавшись в своей комнате, Алиса встала у окна, задумчиво взглянула на скалы.
– Интересно, – пробормотала она, рассматривая унылый пейзаж снаружи, – сколько проживет один конкретный эльф, если его выбросить из этого окна?
Напряженный член легко и неспешно входил в широкий полный зад служанки. Она, уже возбужденная, не стесняясь, громко стонала и змеей извивалась под Витором. Он снова и снова доставлял удовольствие им обоим, чувствуя скорое приближение разрядки.
Витору нужно, просто жизненно необходимо было сбросить напряжение, а потому сразу после ужина он позвал в свою спальню одну из любительниц постельных игр. Он бездумно помял вывалившуюся из форменного платья пухлую грудь минутной любовницы. Еще несколько резких движений, и Витор, наконец, кончил. Он вытащил обмякший член, и сперма полилась по покатым белоснежным бедрам служанки.