Невеста Темного принца
Шрифт:
— Нана!
– рявкнул я, когда она чуть подалась назад, слишком соблазнительно и многозначительно вильнув бедрами. – Я соскучился, малышка. Вряд ли это будет нежно…
— И я соскучилась, мой монстр.
Готов поклясться, что в этих нескольких словах был скрыт немой призыв дать ей всего себя – и получить взамен ее без остатка. Я раскрыл ее складки двумя пальцами, медленно, до последнего растягивая удовольствие, поводил головкой члена по набухшему комку клитора. Нана дернулась, закипела, отзываясь звериным шипением: злая и довольная одновременно. Я знал, что она хотела меня всего, но дразнить ее было слишком приятно, чтобы не
— Давай, Шпилька, трахни меня.
Она точно поняла, чего я хотел, резко подалась назад, буквально насаживаясь на меня до самого конца. Могу поспорить, что в этот момент у меня из глаз брызнули искры, таким ошеломительным был этот акт желания.
— Я хочу, чтобы ты кричала, малышка, - потребовал я. – Чтобы не сдерживалась и взяла меня всего до капли. Поняла?
Нана бесконтрольно мотнула головой – и мягко скользнула назад. Она такая узка, что сейчас, когда я чуть не лопаюсь от желания поскорее кончить, каждое движение почти причиняет боль. Я словно трахаю расплавленный шоколад: горячий, обволакивающий, наполняющий меня гребаными эндорфинами. Еще и еще, через боль, через терпкое наслаждение тем, что я покорил свою женщину – и, мать его, кажется, покорился сам. И кайфую, как прыщавый подросток, которому с ничего дала черлидерша.
Шпилька почти выпустила меня, но я точно знаю, что это всего лишь попытка развести меня на большее. Поэтому дам ей то, что она хочет: яростно, с грубым стоном, по самые яйца, впитывая порочный звук влажного шлепка от наших соединившихся тел.
— Р’ран! – выкрикнула она, запрокинув голову, отчаянно пытаясь высвободить связанные запястья. – Еще, еще…
— Я дам тебе всего себя, малышка, - охотно пообещал я.
Вышел – и снова в нее, весь без остатка, до растекающейся по коже вязкой страсти, которая оголила мои нервы, сделав чувствительным даже к едва ощутимым потокам ветра. Я толкнулся еще раз, и теперь моя покоренная жена запела от ощущений наполненности и глубины, моего напора и доминирования.
— Ты в порядке, малышка? – спросил едва слышно, боясь нарушить весь кайф момента. Я должен спросить, чтобы знать, что моя Шпилька выдержит это в своем положении.
— Да-да, пожалуйста, не останавливайся…
Против этого открытого желания я совершенно беспомощен. Потому что хочу отыметь ее так сильно и жадно, как никогда раньше. Потому что, знает она это или нет, но здесь и сейчас мы как никогда полностью обнажены друг перед другом, и именно сейчас рождается что-то новое. Оно пугает меня и манит. Не уверен, что готов анализировать происходящее в ближайшее время, но и отрицать очевидное нельзя.
Я переложил одну руку ей на плечо, другой крепко сжал бедро, полностью контролируя каждое движение. Нана расслабилась, охнула, потираясь грудью о простыни. Я натянул Шпильку: глубоко, до конца, до самого последнего миллиметра, одновременно вращая бедрами, выуживая из маленького тела совершенно новые звуки. Крики, мольбы, стоны… Бесконечность сладкого яда для моих ушей.
Ох, да, твою мать!
Толчок, еще и еще, я набирал темп, наслаждаясь каждым звуком наш тел, каждой каплей влаги, которая затягивала меня, словно воронка. Проклятье, моя малышка трахала меня так горячо, что я едва сдерживался, чтобы не прийти к финишу первым, но продолжал вбиваться в нее. Под моей рукой ее тело начало мелко дрожать, неудержимо порывисто толкаться навстречу,
Мы полностью раскрылись друг перед другом. Мы кричим, рычим, растворяемся в удовольствии, которое нашли друг в друге.
Оргазм накрывает сразу, одновременно. Лишает возможности дышать, раскалывает реальность и останавливает время. Нас засасывает в черную дыру, где нет ничего, кроме ее бесконтрольного шепота:
— Я люблю тебя…
Мой персональный билет в рай.
Глава тридцать третья: Нана
Наверное, если бы я была героиней сериала, то в ответ на мое признание в любви зрители по ту сторону экране разочарованно выдохнули и забросали нерадивую слабохарактерную девицу презрением и громкими «фу, что за размазня!» К счастью, я не была героиней сериала, и моя собственная жизнь далека от того, чтобы стать достойной экранизации. И если бы даже я каким-то чудом могла вернуться в прошлое и переиграть тот момент, я бы все равно ничего не изменила. Потому что мне хотелось, наконец, снять этот груз с души. Сказать своему строптивому упрямому мужчине, что он для меня значит. Даже если мои слова ничего не значили для него.
Но они значили. Я это чувствовала. Возможно, не так много, как бы мне того хотелось, но мое «люблю» не ударилось о неприступную стену безразличия.
Наверное, я ненадолго задремала, потому что проснулась от осторожного, но настойчивого поглаживания по щеке. Нехотя приоткрыла глаза, готовая убить за то, что меня вытаскивают из сладкой неги. Последняя неделя была просто ужасной, из-за токсикоза я даже спала с трудом, и приступы тошноты донимали меня даже во сне. Сейчас же я чувствовала себя полностью расслабленной, готовой проспать, кажется, пару суток подряд.
— Шпилька, подъем. – Голос монстра проник в мое сознание, выуживая из расслабленной дремоты. – Тебе нужно поесть, а потом у нас дела.
— Дела? – спросила я, подтягивая одеяло к самому носу. Живот громко и требовательно заурчал. Да уж, что за чудеса делает папа маленького лунника: уже и тошноту как рукой сняло, и есть хочется, и вообще… Я бы не отказалась повторить то, чем мы только что занимались. С условием, что теперь я привяжу его руки и покажу, кто тут чей хозяин. Но сначала лучше все-таки поесть.
— Что у тебя на уме, Шпилька? – протягивая мне халат, спросил Р’ран.
Вот же блин! Наука тебе, Нана: никогда нельзя думать о таких вещах, глядя ему в глаза.
— На уме сказать тебе, что ты самовлюбленный монстр, - проворчала я, не особо стараясь спрятать улыбку.
Р’ран присел на край кровати, наклонился ко мне, и я не удержалась от импульсивного желая запустить пальцы ему в волосы. Сжала их достаточно крепко, чтобы он поморщился от неприятных ощущений, перехватил мою руку и вернул обратно на подушку.
— Зачем ты их подстриг? – Я прямо физически ощущала всю идиотскую подоплеку этих капризов, но ничего не могла с собой поделать. Я любила его длинные волосы, любила смотреть, как они разбросаны по подушке, любила вдыхать их запах, когда прижималась к Р’рану ночью. Не то, чтобы сейчас его шевелюра стала сильно короче, но все же. – Я на это разрешения не давала.
— Что? – Монстр от души посмеялся над моими собственническими замашками. – Мне нужно спрашивать твое величайшее дозволение каждый раз, когда я соберусь к парикмахеру?