Невеста вампир для блудливого оборотня
Шрифт:
Как произошло, что секс с вампиршей стал лучшим в его жизни? Нет, это был не секс, что-то космическое, волшебное! Точно магия! Проклятый ритуал сделал свое черное дело. О боги, как же он жаждал оказаться внутри! Доводы про труп больше не имели власти. Оборотень ощущал себя падшим, наркотически зависимым глупцом.
Нет, подобное не может длиться вечно, он успокоится, и все пройдет. Он болен, и непременно должен исцелиться. А воспоминания помимо воли уносили его к недавнему полету их тел, заставляя снова переживать необъяснимое чувство наполненности.
Убийственная
Только это не его случай. Она вампирша, что уже само по себе исключает подобное. Истинная должна родить наследника, альфу, продолжить род. А как бы сладка не была упыриха внутри, она всего лишь вампир, неспособная понести и дать жизнь, которой сама по сути не имеет.
Второй факт против — оборотень сразу чувствует истинную. У Николь же не было запаха. Утверждение было в корне противоестественным. Не могла она быть его истинной, и при этом волк чувствовал, словно от него оторвали кусок, и только проникнув в нее, он может обрести целостность. Что-то вампирский колдун намудрил, очаровал его, наложил проклятье. Только это объяснение казалось Вардану логичным.
— Вы сделали все. Прошу покинуть мою комнату, — ее холод больно кольнул в груди. Сколько же в ней притворства, он знал, что не могла эта связь быть односторонней. Но женушка упорно строила из себя обиженку.
— Ты расскажи, как так получилось, что никто за столько времени тебя не распечатал? — волк спросил с издевкой, желая хоть так уколоть ее. Девки терпели боль, его укусы, молили, скулили, о его внимании. Она же получила лучшее от него, проникла в разум, заразила чертовски притягательным ядом и даже не пожелала взглянуть. Отвергая и отрицая очевидное. Уязвленное самолюбие волка рвалось наружу и требовало сатисфакции.
— Не ваше дело! Уж точно не для вас себя хранила! — она фыркнула с таким пренебрежением, словно он в ее глазах был пылью под ногами, не достойный королевского внимания упырихи.
— А для кого хранила, тому оказался и не нужен такой презент? — Вардан ехидно хохотнул.
— Уходите! Просто оставьте меня в покое… — изящная ручка вылезла из-под одеяла и указала на дверь.
Не хотел он уходить, совсем не хотел. Если бы сейчас ее ручка только поманила пальцем, он бы бросил все, забыл про колкости, и не отпускал бы ее до рассвета, нет, пока бы не насытился. Сделал бы все, чтобы Николь стонала под ним, принимала и просила еще.
— Завтра банкет. Будь готова к вечеру. Если что нужно, скажешь прислуге, — он нехотя поднялся с постели. Надел трусы, член все еще был в ее крови, и даже ее он не хотел смывать. Девственная кровь вампирши опоясывала сладкой ядовитой негой.
— Буду готова. Уходите…
Вардан еле сдержался, чтобы не обматерить, а потом накинуться и своей плотью выбить из нее правду. Вместо этого он злобно хлопнул дверью. Вернулся к себе в комнату, в глаза сразу бросилась спящая Милана, она лежала на спине, обнаженная, широко раскинув руки и ноги.
— Милый, ты вернулся, — как она умудрилась так быстро проснуться, неужели так хорошо чувствует его.
— Да…
— Как все прошло?! — она села на кровати, широко распахнув сонные глаза.
— Лана, отвянь, — волк раздраженно махнул рукой.
— Все так плохо, что даже говорить не хочешь! Но ведь все позади! Ты сделал это, и можно забыть как страшный сон, — как же забудет он, если его как магнитом тянет в ту страшную комнату, где скрутившись, лежит вампирский комочек. Скорее бы чары развеялись, и он вновь обрел себя.
— Типа того, — Вардан налил себе полный стакан виски, залпом выпил все до капли, налил снова.
— Я помогу тебе все забыть, — девушка томно потянулась, сползла с кровати и кошачьей походкой направилась к нему. Потерлась телом о его руку.
— Лучше отойди, Лана, — волк зарычал, сдерживая животный порыв откинуть ее к стенке.
Она испуганно отпрянула:
— Что она с тобой сделала?
— Иди к себе. Хочу побыть один, — даже мысль о сексе с любовницей после пережитого накануне вызывала дикий ужас. Он не мог перебить те ощущения, низменным спариванием, нет.
— Хорошо, хорошо, успокойся, отдохни. Завтра будет новый день. Все образуется, милый! — голос ласковый, взгляд полон любви. Если бы он сейчас разорвал ее на куски, она бы все равно, умирая, продолжала шептать о любви.
Милана одела шелковый халат, и пошла к двери.
— Стой! — она с надеждой в глазах обернулась.
— Завтра надо съездить в больницу, договориться про донорскую кровь, мне нужны постоянные поставки. Бабло не проблема, дашь, сколько попросят, главное анонимность, — он наполнил стакан в третий раз.
— Что?! Пусть подыхает от голода! Иссохнет, похороним, и будем свободны! Не хватало мне еще капризы ее выполнять, я ей не прислуга! — девушка сжала руки в кулачки, и прикусила нижнюю губу.
— Ты снова начинаешь? — Вардан устало посмотрел на любовницу.
— Прости. Знаю, обещала быть сговорчивой. Понимаю, нам не надо ее злить. Просто милый, ситуация и для меня тяжелая. Я до сих пор не могу успокоиться, как представлю, что ты только что был с ней!
— На других девушек ты так не реагировала. Даже если это при тебе происходило, — волк опустился в кресло, и потер виски, пытаясь прогнать гул в ушах.
— Это другое. Они были нужны для дела. Использовал и забыл. А тут, жена, ее не прогнать так просто. Прости, нелегко это все, постараюсь не донимать тебя своими истериками. Надо будет, подружусь с упырихой, лишь бы тебе легче было, — он подошла к оборотню опустилась на колени и поцеловала его руку.
— Ладно, проехали. Иди отдыхай, и завтра не забудь про мое поручение, — он отвернулся, не желая больше даже смотреть в ее сторону.
Когда за любовницей закрылась дверь, Вардану хотелось завыть от щемящей тоски парализовавшей душу.