Невеста вечности
Шрифт:
Кругом очень тихо.
– Вы мне тут не указывайте, пожалуйста, я сам знаю, как надо работать по таким делам!
Раскатистый баритон эксперта Сивакова Катя узнала бы из тысячи. Он с кем-то громко спорил в открытых дверях двухэтажного кирпичного коттеджа.
Катя очутилась во дворе. Обратила внимание на распахнутую настежь калитку, в которую входили сотрудники полиции. Дорожка вся в палых листьях, двое экспертов сразу же приступили к ее осмотру.
Следователь Андрей Страшилин, это который «не подарок»… Это, видно, с ним скандалит Сиваков. Катя прислушалась – ну-ну, Сивакову палец в рот не клади,
А этот Страшилин… надо же, фамилия какая… Катя морально готовила себя к чему угодно. После того, как замначальника главка попросил ее удерживать следователя-профи от пьянства (!), она ожидала увидеть этакого Бармалея – хриплого, небритого, разухабистого грубияна с полицейской портупеей под мышкой и с сивушным амбре.
Эксперт Сиваков скрылся в доме, Катя еще чуть помедлила, собираясь с духом. Сначала осмотрим коттедж снаружи – очень хороший, просторный, двухэтажный, с террасой и большим окном, крытый металлочерепицей. Входная дверь массивная, со множеством замков. Сейчас она, как и калитка, распахнута настежь. Катя оглядела дверь и притолоку – вроде никаких явных признаков взлома. Впрочем, она же не эксперт, могли и ключ подобрать.
– Вы чего здесь высматриваете, девушка?
Катя обернулась.
Перед ней стоял руки в боки этаким «фертом» высокий, массивный, темноволосый, очень полный, почти квадратный мужчина в сером костюме при галстуке и расстегнутом бежевом плаще. На вид – лет сорок, хотя полнота могла его и старить. Лицо с резкими волевыми чертами, однако с двойным подбородком. На переносице красовались очки в массивной темной оправе. И вообще весь вид этого типа был совсем не «полицейский», не «следовательский». Так выглядят юристы по корпоративному праву или сотрудники банков – типичнейший раскормленный «яппи». Во всем облике – этакая полнейшая консервативность и… склонность к весьма правильному, размеренному, чуть ли не лениво-расслабленному образу жизни.
Таким Катя впервые увидела Андрея Аркадьевича Страшилина.
– Я смотрю, нет ли следов взлома.
– Их нет. Что дальше?
– Капитан Екатерина Петровская, прибыла по распоряжению руководства главка оказывать помощь и содействие оперативной группе в деле информационного сопровождения расследования и…
– А, это вы. Славка по телефону промямлил что-то нечленораздельное, что спеца пришлет, который умеет работать там со всякими-разными.
«Славка» – это так именовался замначальника главка? Катя выпрямилась – ну да, тот тоже обмолвился, что они «были друзьями».
– Всякие-разные, это кого вы имеете в виду? – спросила она.
– Разберемся по ходу следствия. Страшилин Андрей Аркадьевич. – Толстяк широким чисто мужским жестом протянул Кате «пять». Катя, слегка опешив, руку ему пожала.
– Только если будете ныть и падать в обморок, лучше сразу ноги в руки и назад на Никитский, – сказал Страшилин, оглядывая ее поверх очков.
– Не станет она ныть. И в обморок тут особо нечего падать. Чисто сработано.
Эксперт Сиваков, снимая использованные резиновые перчатки, снова появился на авансцене.
– Привет, Екатерина.
– Ой, здравствуйте. А что здесь случилось-то? Я в сводке читала – разбойное нападение на коттедж. И вроде как убили хозяина.
– Тяжкие телесные. Голову разбили, но он жил еще несколько минут после нанесения ударов. С момента смерти прошло от шестнадцати до двадцати часов. Да, поздновато его обнаружили. Полдня тут в доме пролежал бедолага, – сказал Сиваков. – Проходи в дом, полюбуйся. Труп у книжных стеллажей.
Катя робко зашла в дом. Уютно, тот, кто здесь жил, имел достаток. Терраса, кухня с гарнитуром «дубовая классика». Но на мебели и вещах налет пыли – тут, видно, редко убирались. И пол особо не мели. Сор на полу, покрытом ламинатом.
С террасы – лестница на второй этаж. Но на ступеньках – стопки старых журналов и газет, видно, наверх особо не поднимались. Жили внизу. Справа вход в небольшую комнатку с кроватью – это спальня. А прямо – двери в просторную гостиную, занимающую основную площадь коттеджа.
Катя увидела камин – из потухших углей что-то торчало и возле работал эксперт. Она перевела взгляд: книжные стеллажи, неновый массивный диван, кресла. Справа у двери плетеное кресло, и оно опрокинуто.
Домашние тапочки – засаленные, клетчатые.
Ноги в темных брюках и серых носках.
Труп на полу у книжных стеллажей. От Кати его заслоняли работавшие эксперты.
И справа участок пола был прикрыт полиэтиленом.
– Кого убили-то? – тихо спросила Катя.
– Как и написано в вашей сводке – хозяин коттеджа. Илья Ильич Уфимцев, пенсионер, судя по паспорту, документы в доме нашли, не похищены они – ему семьдесят семь лет. Проживал тут в поселке постоянно, а не только в весенне-летний период. Что ж, в таком доме можно жить. Здесь у них газ стационарный, водопровод, горячая вода, городской телефон, все удобства.
Это заявил Страшилин – словно обвиняя, что владелец слишком хорошо устроился.
– Ограбление? – спросила Катя.
– Смотрите сами, делайте выводы. Похоже это на ограбление?
Катя оглядела комнату еще раз. Кресло перевернуто – это да. Легкое, плетеное кресло-качалка. Но вся остальная мебель на месте. Книги с полок не скинуты, ящики в шкафах и на кухне не выдвинуты. В вещах особо не рылись.
– Не очень. А что в камине?
– Настольная лампа с мраморной подставкой, – ответил Сиваков. – Судя по всему, именно ею потерпевшего и ударили дважды по голове – один удар в лицо и один сбоку. Увы, не порадую вас тем, что нападавший был левшой. Зацепка была бы, да, и какая, как в детективах? Но нет, нападавший обычный правша. Удары нанесены с большой силой. Да, из особых соображений – нападавший примерно одного роста с потерпевшим или чуть ниже. У убитого рост высокий, но он старик, судя по всему, сильно сутулился, горбился, спина уже плохо держала.
– Ударили, а потом лампу сунули в камин? – уточнила Катя.
– Хотели избавиться от отпечатков. Что ж, все гениальное – просто. Избавились, лампа успела сильно обгореть, прежде чем огонь в камине потух. Абажур полностью сгорел. Ну, есть хоть что-нибудь? – обратился Сиваков к работавшему у камина эксперту.
Тот отрицательно покачал головой. Нет образцов, пригодных для идентификации.
– Заберем в лабораторию, – сказал Сиваков Страшилину.
– Я жду от вас результатов вскрытия.