Невеста взаймы
Шрифт:
– Вот только оттенок волос стоит немного освежить, – добавила она, перебирая пальцами непослушные пряди.
Что значит освежить?
– Не бывать этому! Я сама себе хозяйка! Князь Томаш не мой господин! И не станет им никогда!
Я смахнула со стола ткань, а после скрестила руки на груди в оборонительном жесте. Не стану пресмыкаться пред врагом своим! Не позволю играть со мной! Не кукла я бездушная, а княжна! Живая!
Так я и стояла, дожидаясь, когда силу ко мне применят. Ведь Леош продемонстрировал мне, какова плата за непокорность. До сих пор щека саднила. Но
– Дайте ей маску лебедя, – наконец разорвала тишину женщина. – Она ее заслужила.
Глава 5
Сияна
Я глубоко вздохнула, пытаясь прогнать нахлынувшее волнение. Суета и предвкушение чего-то особенного, которые царили в замке весь вечер, каким-то чудом передались и мне. Девушки перешептывались, время от времени бросая косые взгляды в мою сторону. Речи их порой сменялись звонким смехом, от того становилось не по себе. Я нервно теребила пышные рукава моего нового платья, перебирая в голове варианты того, что ждет меня в ближайшем будущем: позор, пребывание в чертогах врага заклятого или смерть?
Наряд, в который мне все же пришлось облачиться, сидел, как влитой. Мягкие ткани, словно ласковые волны, тело мое обнимали, шелестели тихо при каждом шаге. Платье цвета голубого неба. С привкусом свободы, отныне мне неведомой. Волосы мои несколько часов вымачивали в травяном отваре, чтобы придать им золотистый оттенок. Уложенные аккуратными волнами они искрились словно берег песчаный в лучах восходящего солнца, который омывает океан – ласковый, но строптивый и непокорный. Непредсказуемый и враждебный.
– Интересно, князь Томаш уже выбрал для себя фаворитку? – задумчиво протянула Вера, накручивая на палец прядь волос. Отныне они были черными, словно смоль. Впрочем, и локоны остальных девушек сменили оттенок свой. У Цаны алым водопадом по плечам струились, а ярко-рыжие кудряшки Таны медью отливали. Вот только Анисья кажется смогла избежать радикального преображения. Ее волосы, заплетенные в сложную косу, так и остались угольно-черными.
– Не думаю, что выбор князя на тебя пал, – усмехнулась в ответ Тана.
Вера театрально закатила глаза. Кажется, в сестрах она видела истинных соперниц. Конечно. Куда уж мне, не заинтересованной в победе княжне, да неприметной Анисье с ними тягаться?
Мы стояли у запертых дверей, за которыми были слышны голоса. Я стиснула пальцы, негодуя. Хоть я и княжна, но пиршеств и балов пышных никогда не посещала. А там, кажется, как раз празднество было в самом его разгаре. Хоть сердце Томаша жестокого мне и без надобности, но в грязь лицом упасть, да родителей покойных опозорить не хотелось.
– Пора, – шепнула Павла – невысокая женщина всюду нас сопровождающая с самого утра.
Двери тут же распахнулись, а в глазах зарябило от пестрых красок. Пышные наряды всех цветов радуги словно солнечные зайчики заскользили по просторному залу. От ярко-желтого до цвета индиго, с кружевными воланами и меховыми воротниками. Я до сих пор изумлялась привычке варваров носить в столь жарком крае меха животных. Это ведь неудобно и совсем непрактично.
Музыканты играли приятные мелодии, ласкающие слух. Не было в них той живости и бодрости, как в песнях, родившихся в долине Цветущего папоротника, что заставляли сразу пускаться в пляс. Но, тем не менее, пары все же кружились в танце мне не знакомом. Впрочем, сложно назвать тот танец, что я могла бы исполнить. Я не посещала пышных балов и приемов, оттого не спешила осваивать сие искусство. Мама лишь хмурила брови да качала головой, когда я в очередной раз прогуливала уроки танцев.
– В другой раз, – улыбалась я, целуя ее в припудренную щеку. – Еще будет время.
Как оказалось, время слишком быстротечно, а жизнь непредсказуема и жестока. Все, что у меня осталось – это пепел воспоминаний. Только дунь и его след простынет. Тогда останется лишь боль. Колючая и назойливая, не дающая мне ни минуты покоя. Стоит только забыться, как она вновь напомнит о себе свербящим чувством в груди.
– Надень маску, Сияна. – Голос Павлы вырвал меня из тягостных дум.
Я покорно поднесла к лицу маску лебедя с изогнутым клювом и мягкими перьями, полностью скрывающую мое лицо. Павла затянула у меня на затылке ленты, дважды проверила их на прочность и только после этого удовлетворенно кивнула, натягивая мне на голову широкий капюшон из невесомой ткани глубокого синего цвета.
– Удачи, – шепнула она, улыбнувшись одними уголками губ.
На мгновение я почувствовала тепло, сродни материнскому. Отчего-то захотелось коснуться губами гладкой щеки Павлы, на которой не было ни грамма косметики, но я сдержалась. Лишь полы плаща расправила, опуская взор и виня себя за сей порыв.
Она мой враг! Такой же, как и князь Томаш. Дочь или жена одного из варваров, разрушивших мою жизнь. Этим все сказано.
Я скользнула взглядом беглым по другим участницам отбора. Изящные тела скрыты под плащами, волосы шелковистые под капюшонами спрятаны. Лишь горящие глаза видны через прорези, сделанные в масках.
У Таны маска лисицы, которая натуру ее хитрую подчеркивает. Взгляд ее игривый в нетерпении скользит по гостям, в поисках Томаша. Но нет его. Оно и славно. Век бы не видела этого хищного зверя, который плоть мою разорвать хочет, да сердце из груди вырвать.
С опаской глядя по сторонам, я переступила порог зала. Не смотря на говор гостей, не смолкающий ни на минуту, да смех девичий, я слышала, как жалобным скрипом вторят моим неуверенным шагам отполированные до блеска деревянные половицы из дорогих пород. Стон их преисполнен печали, как и душа моя одинокая. Чужая я на этом празднике жизни. Лишняя. Неуместная.
Вдалеке показалась знакомая широкоплечая фигура. Леош. Странно, но на душе легче стало, когда среди лиц счастливых его увидела. Будто частицу жизни забытой повстречала.
Тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли.
Нет.
Леош тот, кто эту частицу – дорогую и нужную – забрал у меня. Отнял силой, не ведая жалости. Ему, как и Томашу, не будет прощения. Сгинет Леош, поплатившись за деяния свои.
– Добро пожаловать! – прогремел его голос над толпой. – Приветствую вас на княжеском отборе!