Невезение
Шрифт:
– Генри, тут ваш старый приятель. Он хотел бы поболтать с вами.
– Какой еще приятель?
Сэл ссутулился и, волоча ноги, направился к рингу.
– Это я, Генри. Твой питомец Сэл. Помнишь?
– Какой еще Сэл?
Зажегся верхний свет, перекрыв мягкое свечение луны.
– Сэл Иммордино, – важно произнес Джозеф, держа руку на выключателе.
Генри дернулся в сторону и прищурился. Он стоял в углу ринга с сигарой во рту, похожий на бывалого морского волка.
Сэл медленно приближался, идиотски улыбаясь своему тренеру.
– Это я, Генри.
Сэл взобрался на
– Привет, Генри. Как дела?
От Генри, как и прежде, несло табаком. Он уклонился от крепкого объятия. Сэл представил себя на его месте.
Джозеф поглядел на Гонсалеса снизу вверх.
– Мы были поблизости, и Сэл сказал, что хочет поздороваться с вами, пожелать удачи. Надеюсь, вы не против?
Генри глядел на них недоверчиво и почти враждебно. Он знал, что Сэл придуривается, в этом не было никаких сомнений. Но как раз это и нужно было Сэлу. Сэл жаждал увидеть страх в глазах бывшего тренера, то, чего, по мнению Генри, никто не мог увидеть там. Страх – дело хорошее. Помогает сэкономить уйму времени и сил. Сэл стоял рядом, ухмыляясь, пригнув плечи, мотая головой и переступая с ноги на ногу, и наносил нелепые удары по воздуху перед лицом опытного тренера. Тот стоял возле канатов, руки его точно приклеились к ним. Что ж, недурно. Теперь твоя очередь, Джозеф. Задай-ка ему жару.
– Мой брат постоянно говорит о вас, мистер Гонсалес, – начал Джозеф. – Все время только о вас и твердит, даже врачам о вас рассказывал. Вот мы и пришли сюда повидаться с вами.
Джозеф взобрался на помост, перегнулся через канаты и зашептал на ухо. Генри:
– Врачи считают, что это пойдет ему на пользу, взбодрит его. Последние несколько лет Сэл страдает от депрессии.
В ответ Генри лишь пожал плечами.
– А что вам нужно от меня? Я же не врач.
Он пытался держаться молодцом, но глаза выдавали его. Все, что он знал про Сэла, было, разумеется, вычитано из газет. А газеты выдают версию ФБР: мол, Сэл морочит всем голову и с ним все в порядке. Генри знал Сэла в те давние времена, когда тот был одним из мальчишек, мечтавших стать чемпионом. ФБР утверждает, что он опасный преступник, глава мафиозного семейства. Единственное, в чем Генри не сомневался, это то, что кулаки у Сэла по-прежнему крепкие. Генри смотрел на Сэла, но старался избегать его взгляда. Бедняга, он не знал, что и думать.
Джозеф снова перегнулся через канаты.
– Поговорите с ним немного, вот и все. Прошу вас, мистер Гонсалес. Мой брат считает, что он уже ни на что не годится. Даже жить больше не хочет. Все, о чем он говорит, это вы и бокс. Вот так-то. Сделайте одолжение. Пожалуйста, сделайте вид, будто вы тренируете его перед поединком. Всего пять минут. Это так важно для него.
Генри вынул изо рта сигару и беспомощно развел руками.
– Понимаете, я... Послушайте, а как вы узнали, что я тут? Вы что, выслеживали меня?
Джозеф покачал головой.
– Сэл знал, что вы будете здесь. Он сказал, что вы всегда задерживаетесь в гимнастическом зале в воскресенье вечером, если впереди важный поединок. Что вы сами говорили ему это. У него очень хорошая память. Просто замечательная память.
Сэл кивнул, идиотски усмехнулся.
– Да, именно так я и сказал ему, Генри. Воскресная ночь – очень беспокойная. Ты всегда вышвыривал меня из зала в воскресенье вечером. Ты любил побыть один и поволноваться в одиночестве.
Сэл продолжал кивать, молотя руками воздух. Джозеф все проделал отменно. Когда захочет, он умеет выглядеть естественно и говорить очень убедительно. Отличное прикрытие, когда не выкобенивается.
– Что вы наседаете на меня? Что вам нужно?
Экий подозрительный ублюдок, подумал Сэл.
Джозеф состроил огорченную мину.
– Должно быть, вы этого не знаете, мистер Гонсалес, но некоторые государственные органы – например ФБР – втемяшили себе в голову, будто мой брат – мафиози. По каким-то неведомым причинам они решили, что он даже глава семейства, босс, как они это называют. – Джозеф перешел на шепот. – Вы только поглядите на Сэла, мистер Гонсалес. Сэл... как бы это сказать... недееспособен.
– Ну а что вы делаете тут? Все это весьма странно.
Генри вынул изо рта потухшую сигару, потом снова сунул ее в рот и немного пососал.
– Мы пришли, чтобы избавить вас и чемпиона от массы ненужных неприятностей. Нас оклеветали. Но чего же ради страдать вам и Уокеру? Если бы мы вам позвонили или пришли днем, полицейские непременно стали бы вас об этом выспрашивать и причинили бы массу хлопот, совершенно вам ненужных. А если бы про это пронюхали газетчики, о, что бы тут началось... – Джозеф печально покачал головой. – Это было бы нечестно по отношению к чемпиону.
Генри жевал сигару, глядя на Сэла. Он изо всех сил старался выглядеть спокойным, но глаза выдавали его. Сэл усмехался и кивал, молотя руками воздух и делая вид, будто ничего не слышит. Джозеф разыграл все, как надо. Теперь очередь Сэла.
Он неуклюже вертелся вокруг тренера, нанося короткие удары по невидимому противнику.
– Надевай перчатки. Генри. Поработай над моей координацией. Ты говорил, что у меня дерьмовая координация. Давай, Генри, натягивай перчатки.
– Нам в самом деле очень бы хотелось этого, мистер Гонсалес. Всего пять минут.
Очень хорошо, Джозеф. С такой искренностью вполне можно взять банк.
– Ну ладно, я...
– Давай, Генри. У меня и правда плохая координация.
Тренер вскинул кустистые брови и пожал плечами.
– Не знаю, может... Только пять минут.
– Только и всего, – сказал Джозеф.
– Хорошо, я согласен. Вон перчатки.
Он указал в угол ринга, где висело несколько пар потрепанных перчаток.
Джозеф взял две пары и одну протянул тренеру.
– Ладно, лишь бы поскорее покончить с этим, – сказал Гонсалес.
Он вынул изо рта сигару, нырнул под канаты и спустился вниз, чтобы куда-нибудь пристроить ее. Когда он вернулся на ринг, Джозеф помог ему натянуть перчатки.
– Когда мы были еще детьми, я всегда помогал Сэлу. – Он туго затянул шнурки и завязал их двойным узлом.
Потом направился к брату. Сэл усмехнулся, когда Джозеф стал затягивать шнурки на его перчатках.
Сделав дело, он отошел в сторону, а Сэл, волоча ноги, стал подбираться к Гонсалесу.
– Прекрасно, Генри. А вот и я.