Невезучая или эльфы, как они есть
Шрифт:
— Напугал, нежить бестолковая, — выдохнул он. — Что у тебя за реакция? Да, она моя внучка. Зачем так кричать?
— А как бы ты отреагировал на моём месте?! Ты всю жизнь охотился на джиннов…
— Неправда! — громко возмутился Шамир, словно испугался того, что мог ненароком сказать о нем лич. — Я защищал Шатор и его окрестности. Я никогда не охотился на джиннов без причины. И даже если это случалось, я всегда соблюдал условия договора.
— Но твоя внучка — джинн-полукровка. Как ты это объяснишь, друг мой?
— Я не обязан никому
Громкое восклицание ученика отвлекло мужчин от разговора. Лицо Анны сильно побледнело, она пошатнулась, однако поддержать ее Элис не смог так, как споткнулся об одного из мохнатых малышей, и ему самому пришлось восстанавливать равновесие. Рогатая полукровка так же не помогала, вися на девушке лишним грузом, поэтому Аню повело в сторону. Одной рукой она держалась за голову, другой продолжала держать девочку за плечо, ноги у нее подкосились, и Аня начала падать. И упала бы, если бы старший ширвари, разгоняя молодняк, не поспешил к ней на помощь, подставляя девушке свою широкую мохнатую спину.
Почувствовав упадок сил и резкую головную боль, я попыталась сесть на корточки, но у меня не получилось. Заза не понимала, что со мной происходит и вместо того, чтобы отпустить, крепко вцепилась в мои ноги. Элис рванулся ко мне, но неожиданно для себя споткнулся и зло ругнулся сквозь зубы, упомянув бездну и трыклятых демонов. Голова начала болеть еще сильнее, а в виски словно забивали гвозди, одной рукой я схватилась за плечо Зазы, другой за голову, дальше меня повело, ноги подкосились и я упала. На несколько секунд моё сознание поглотил мрак, затем там, где кожа соприкасалась с чем-то ворсисто-мягким, появилось ощущение покалывания, и тьма отступила, а в теле появилась приятная лёгкость.
— Заза?! Заза?! — услышала я испуганный лепет рогатой паникёрши, которая немилостиво трясла меня за грудки.
— Ты. Слезь с нее! — потребовал Элис, но его тут же хлопнул по плечу дядя Анрой, и заставил отойти в сторонку.
— Девочка, отпусти Аню, мне нужно на нее взглянуть, — мягко попросил дядя, придавая голосу заботы и теплоты.
— Заза, — буркнула полукровка.
— Что ты сказала? — склонился над нами дядя Анрой. — Я, к сожалению, не понимаю твоего языка.
— Ее зовут, Заза, — ответила я за ребенка.
— А-а! — улыбнулся дядя, — Зазочка, — и заговорил с ребенком, как когда-то со мной, когда я капризничала и отказывалась выполнять упражнения. — Ты такая хорошая девочка. Такая красавица. Отпусти Аню. Дай, дяде Анрою, посмотреть на нее.
— Я не уйду, — надула губы маленькая джинна, а ее пальчики сжали мою одежду в кулаки.
— А ты не уходи, — в том же тоне продолжил лич. — Просто постой рядом.
Уверенности во взгляде рогатого ребенка поубавилось.
— Ты его знаешь? — спросила она у меня.
— Знаю, — уверенно кивнула и затихла, дожидаясь, когда смогу встать.
— Ладно, — буркнула Заза, и медленно разжала кулачки.
Она позволила дяде помочь себе, сползла с моих колен, и встала рядом с ним. Но не успела я сориентироваться и подняться со спины ширвари, как мне прилетел болезненный щелбан, от которого я вскрикнула, и схватилась за лоб.
— За что-о?! — обиженно взвыла, морщась от боли.
— Сама знаешь за что, — припечатал дядя.
Я опустила руки и посмотрела на него с недоумением, за что мне снова прилетел щелбан.
— Больно! — жалобно воскликнула, потирая ноющий лоб.
— А ты не строй из себя дурочку.
Глаза дяди начали подсвечиваться красным. Я пару раз моргнула и поняла, что от него ничего не скроешь. Мне стало стыдно, и я опустила взгляд.
— Вижу, ты поняла свою ошибку.
Кивнула, тем не менее, из упрямства буркнула:
— Но я же не специально.
Третий щелбан был в разы больнее, чем первые два.
— Ай! Дядя, хватит!
Видимо моя боль передалась Элису без искажений. Он тоже схватился за лоб и слегка поморщился.
— Учитель, прошу вас, прекратите — ей больно.
— Знаю, — сверкнул на него глазами лич, — А ты терпи. Это ты виноват в ее боли, так что дождись свое очереди.
Н-да, дядя в этот раз не шутил. В голосе не было игривости, он действительно был нами недоволен. Я посмотрела на лича, на Зазу, взвесила последствия, и с неохотой выдавила из себя:
— Прости. Это было рискованно. Я больше так не буду.
— О-о! — с сарказмом протянул дядя Анрой, и погладил Зазу по голове. — Смотри и запоминай, Зазочка, вот так должны вести себя хорошие дети, когда взрослые на них сердятся. Не спорить, не доказывать свою правоту, а извиниться и заверить, что этого больше не повторится.
— Но Аня ни в чем не виновата, — попыталась защитить меня джинна.
— Она виновата в том, что готова была рискнуть своим здоровьем, — смотря на меня, произнес лич, потом нагнулся, и посмотрел Зазе прямо в глаза. — Все ради тебя. А ты? Что сделала ты? Ты действительно ничего не знала… или знала, но позволила своей второй половине одурманить Аню?
— Не-ет, я не…, - запротестовала джинна, но глаза лича начали краснеть, а лицо просвечивать сквозь наведенную личину.
— Не спорь.
Заза испуганно округлила глаза и закрыла рот ладошками.
— Теперь ты, ученик, — выпрямился дядя Анрой, подошел к Элису и отвесил затрещину, от которой у мужчины мотнулась голова. Тут явно не обошлось без магии. — Даже если к тебе вернулись эмоции, я не стану стоять в стороне, и смотреть, как ты запугиваешь Анну.
— Я не…
— Молчи! То, что она сейчас попыталась сделать, было вызвано единственным желанием — спрятать от тебя ребенка. И знаешь, что это значит?
— Нет, учитель.