Невидимый мир
Шрифт:
– - Слушай, вот этот - кто? Ты его знаешь?
– - Да, это Кельмин иль Таэр, он работает в контрразведке, 2й отдел. Мы встречались у родителей, они знакомы...
– ответила Ашен.
Понятно, он одного поколения с нашими родителями, подумала Ивик.
– - Хороший очень человек. Профессионал отличный, папа говорит. Не женат, - улыбнулась Ашен, - что еще тебе сказать? По званию ро-шехин.
– - Странно!
– вырвалось у Ивик.
– - Что - что не женат?
– - Да, это, и звание. Низкое. Я думала, в таком возрасте, да если ты говоришь, отличный профессионал...
– - Ну а какой возраст, Ивик? Ему всего около тридцати.
– - Да?
– Ивик замолчала, внимательно уставившись на ро-шехина.
– - А что звание... он спецагент, занимается прицельно операциями, связанными со стратегией. И он не так давно в разведке, для этого возраста нормально.
– - Я думала, он старше. Или волосы крашеные? Но какой смысл...
– - Нет, не крашеные. Я его видела давно уже, в Дейтросе. Это давно уже так, Ивик. Дело в том, что... у него судьба тяжело очень сложилась, - Ашен понизила голос, - можно сказать, исключительный случай. Это человек, который побывал в атрайде, в дарайском плену. И его оттуда вытащили. Такого почти не бывает, но вот...
– - Ну да, - пробормотала Ивик, - в атрайде поседеешь, я верю.
Ее передернуло. Она внимательнее посмотрела на иль Таэра. Седая голова и ровный небольшой шрам на щеке, а в остальном... Как-то уж очень он выглядит... благополучно, нашла она слово. Деловой, уверенный в себе, наверняка умный и мужественный. Скромный. Ухоженный, одет аккуратно, темный пуловер, чистый серый воротничок, отглаженные брюки, сияющие ботинки. Ивик сразу поспешно оглядела себя и покраснела, вспомнив, что уголок кармана оторвался, и она, конечно, не пришила - не очень заметно, но все равно... Никогда не подумаешь, что человек, так, почти параноидально следящий за своей внешностью, такой явно успешный, деловой и спокойный... что он пережил вот такое. Ивик почему-то вспомнилась подземная тюрьма в Кельне, которую они нашли во время штурма дарайской базы, два года назад. Дарайцы всегда охотно берут гэйнов именно в плен. Пытаются убедить работать на них. Всеми возможными способами. Один гэйн способен заменить дарайцам целый отдел, производящий маки - образы виртуального оружия. А вот иль Таэра, значит, не убедили... Может, ему повезло, может, не так уж и досталось...
– - Страшно, - сказала Ашен, - я не знаю, что там с ним делали... он там полгода был, прямо в самом атрайде. Я еще в квенсене училась, когда он был у нас... он тогда был другой совсем, Ивик. Совсем как скелет, и видно, что больной. Говорят, лечился где-то год...
Значит, досталось, подумала Ивик мрачно. Значит, просто он такой невозможно сильный человек, что сумел как-то пережить... преодолеть... впрочем, кто знает, на что человек способен в принципе. И прошло уже двенадцать лет. Она еще раз взглянула на иль Таэра, чувствуя не то восхищение, не то жалость, не то тайную острую зависть к таким людям и тем, кто может запросто болтать с ними, общаться, как ни в чем не бывало. Между тем комната уже наполнилась народом. Вошел командир русского сектора Стратегии Лен иль Машар, с ним - мать Ашен, Кейта иль Дор, все встали.
– - Здравствуйте, гэйны! Вольно. Садитесь...
Иль Машар вообще не напоминал внешностью дейтрина. Он был невысок - ростом чуть выше Ивик, круглолиц, волосы соломенного оттенка и ранняя лысина, которой у дейтринов почти никогда не бывает. Иль Машар, как и мать Ашен, и немалое число других триманских агентов, был полукровкой. Мать-дейтра родила его от земного мужчины, от русского, в детстве он много бывал в Советском Союзе, и после его распада - в России.
Иль Машар стоял у стены, куда проецировались изображения с эйтрона - впрочем, сейчас экран был пуст.
– ... поговорим об основных фантомных объектах. К некоторым из них у меня есть серьезные замечания, но эти вопросы мы решим в рабочем порядке. Также обсудим общие вопросы безопасности, контрразведки...
Ивик поймала себя на том, что почти не слушает шемана. Да в общем, это и не для нее говорилось. Она тут и ни при чем, она случайно попала сюда. Хотя это открытое заседание, никакой тайной информации. Она разглядывала Кейту. Мать Ашен всегда ей нравилась. Кейта тоже будто не слушала, а чиркала себе что-то карандашом в блокнотике. Как школьница. Хотя она одна из ведущих операторов... Она создала четыре действующих фантома, но лучший из них, уже много лет - Город. Ивик перевела взгляд на остальных, наблюдая за ними. Внимательно посмотрела еще раз на этого самого контрразведчика, как его... Кельмин иль Таэр. Очень красивое имя, она даже сразу запомнила. Кельмин. Кельм, наверное.
...- в частности, мы рассмотрим сегодня предложенный проект нового фантома для России...
Ивик вздрогнула. Ей стало совсем уже неловко. Зачем, ну зачем она согласилась? Вроде бы это обычная практика. На таких заседаниях часто рассматривают новые проекты, на предмет передачи в комиссию, так говорила Ашен. Но... сегодня будут рассматривать только ее фантом. Ужас какой! Ивик с обидой посмотрела в сторону Ашен. Вот всегда так! Сначала Ашен вытащила ее работать на Триму. Если бы не она, Ивик сейчас спокойно работала бы в своей части, жила бы с семьей. Теперь вот пытается затащить в свою группу, в Стратегию... Ашен убеждена, что Ивик создала гениальный фантом. Она даже в это искренне верит. Вообще она верит в Ивик. Но это же необъективно. Объективно Ивик - девчонка, еще ничего не умеющая, рядовой агент, более чем рядовой писатель... со свиным рылом в калашный ряд. По блату пролезла со своим идиотским банальным фантомом на заседание... Ивик услышала свое имя и почувствовала, что встает, что ноги несут ее к экрану.
– Мой проект называется условно "Восхождение". Егомодель...
Модель возникла на экране, и это странным образом успокоило Ивик. Фантом был красив, несомненно. Она строила его в Медиане, и сейчас, при взгляде на видеоролик, ей казалось - он ничем не хуже признанных, знаменитых фантомов.
– - Теоретические предпосылки. Я исхожу из теории иль Кана, которая гласит, что самая серьезная проблема Тримы - это разъединение христианства и социалистического движения. Строительство общества, гуманистически ориентированного, так же естественно для христианина, как и общая гуманизация жизни - просто из соображений любви к людям. Мы знаем, что дарайская стратегия уже давно направлена именно на разъединение этих двух вещей, земного и небесного, в сознании большинства землян имеется ложная дихотомия... Общим решением Хессета Дейтрос поддерживал, как известно, образную идеологическую основу Советского Союза, поскольку выбора у нас нет, несмотря на то, что Советский Союз являлся атеистическим государством...
Ивик выучила текст наизусть и теперь шпарила, совершенно не вдумываясь в смысл слов. Она подчеркнула, что идея общинности, взаимопомощи, взаимосвязи всех людей, вселенского братства - это дейтрийская идея, и в последние десятилетия она почти разрушена в России, но безусловно, продолжает жить в чаяниях и надеждах людей. Что исключительно в совместном труде и взаимопомощи возможно выживание и восхождение общества вперед, к знанию, гуманизму, миру. Так, как это и происходит в Дейтросе... Тут еще был кусок о том, что Дейтрос, к сожалению, в наибольшей степени занят отражением дарайской агрессии, но его Ивик выпустила за банальностью. Дальше было что-то еще, но от волнения она начисто это забыла. Все молча уставились на фантом.
На экране застыла безмолвная картина. Цепочка людей медленно поднималась вверх, по очень крутому склону горы, с усилием подтягиваясь, держась друг за друга и помогая друг другу лезть наверх. Каждый держался за идущего впереди. Цепочка была непрерывной. В одном месте двое мужчин передавали из рук в руки ребенка, и еще несколько маленьких детей топтались рядом в ожидании очереди. Кто-то нес на плечах очень старенькую бабушку. Вершина горы скрывалась в сиянии неистового света. Некоторые из людей несли в руках знамена - алые, но не дейтрийские с крестом, а просто ярко-алые, цвета артериальной крови. Были среди них и монахи, причем в разных одеяниях, Ивик изобразила монахиню в православном триманском облачении, францисканца в коричневом хабите и монаха-хойта, дейтрина. Священнослужители несли кресты, распятия и хоругви. Где-то там, на верху цепочки, рука об руку шли двое - дейтрин-хойта в монашеском облачении с крестом, и красивая светловолосая девушка с алым, развевающимся по ветру знаменем. Они как бы венчали колонну. Идея, в общем, была простая, банально-дейтрийская. Весь интерес, по задумке Ивик, должен был заключаться в исполнении - в лицах людей, обращенных друг к другу, полных любви и заботы, в стиснутых крепко руках, в победном сверкании знамен. Ивик вдруг поняла, что у нее ничего не получилось. Она с ужасом посмотрела на комиссию.