Невидимый свет
Шрифт:
Зрелище, представшее взору юноши, поразило и потрясло его несказанно.
Черный пикап лежал колесами вверх в клубах пыли, перегораживая дорогу. За ним стояли боком только что с трудом затормозившие два автомобиля, преследовавшие Боба с Рассом. Судя по всему, между ними произошло столкновение – задняя машина врезалась в головную.
Седан, ехавший за грузовиком, тоже при торможении развернулся боком, чтобы не налететь на перевернувшийся пикап. Он замер почти напротив Расса.
На мгновение воцарилась ужасающая тишина.
Мужчины в автомобилях растерянно копошились, выискивая цель, которой
За спиной Расса Боб открыл огонь.
Даже при ярком свете дня были видны трассы пуль, прокладывающих короткую дорожку к близкой мишени. Расс будто наблюдал удивительный физический эксперимент: в воздухе сверкали прямые, словно прочерченные по линейке, раскаленные линии. А может, это просто оптический обман? Боб за секунду сделал три выстрела, метясь в низ стоявшей напротив машины. Во что он стреляет? Явно не в людей. Боб целил поверх заднего колеса, и Расс…
Пули пробили бензобак. Раздался оглушительный взрыв. Машину охватило пламя. Во все стороны полетели искры. Все вокруг было охвачено огнем. Расса обожгла испепеляющая волна, и ему на мгновение показалось, что с неба льется огненный дождь. В реве бушующего пламени слышались крики. На Расса мчался пылающий фантом, рухнувший посреди дороги.
Краем глаза юноша заметил движение в стороне: одна из машин, гнавшихся за ними, пытается объехать перевернутый грузовик.
– Объезжают, объезжают! – завопил он.
Его крик еще не стих, а Боб уже обстреливал седан. Трассирующие пули, с жутким свистом рассекая горячий воздух, превратили лобовое стекло неприятельской машины в россыпь жемчужных крупинок. Автомобиль, потеряв управление, нырнул в кювет, подняв фонтан грязи.
– Магазин! Магазин! – заорал Боб.
Расс плюхнул ему в ладонь обойму с двадцатью патронами, как и было приказано, пулями к нему. Боб вставил ее в карабин как раз в тот момент, когда на них понеслась, изрыгая пулевой дождь, третья машина. Боб, почти не целясь, разнес лобовое стекло наглеца, а оставшиеся патроны расстрелял по окнам и дверцам. Машина промчалась мимо по прямой, будто сидевшие в ней думали не о выполнении задания, а только о том, как бы улизнуть из переделки целыми и невредимыми. Ярдов через сто, словно опомнившись, что везет мертвецов, седан ринулся в кювет, накренился и заглох посреди покалеченных белых дубов.
И сразу наступила оглушающая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием сухого ветра и шипением огня.
– Боже, ухлопал всех до одного, – изумленно произнес Расс, но Боб уже стоял рядом, держа наготове пистолет. Заметил что-то подозрительное. Из разбитой машины, завалившейся в кювет, выбрались два парня с автоматами. Они стали подниматься по насыпи, но Боб, занимавший выгодную позицию, молниеносно открыл огонь из пистолета, выбросив вперед руку так быстро, что взгляд Расса зафиксировал просто какое-то неясное пятно. Один из нападавших попытался навести на Боба свое оружие, но не успел. Боб застрочил из пистолета, как из автомата. В воздухе промелькнули шесть пустых гильз, и оба парня повалились на землю, словно тряпичные куклы. Один из них, великан в дорогом спортивном костюме, распластался на спине, устремив в небо пустой немигающий взгляд; на трикотажной рубашке расплывалось темное пятно. Рассу бросилась в глаза необычная деталь: шею громилы
Опять затишье. Боб перезарядил пистолет.
Расс огляделся.
– Боже мой. – Сразу вспомнился телевизионный репортаж о Дороге смерти в Кувейте, обезображенной бомбами «Африканских кабанов» и «Черных ястребов». Четыре искореженных автомобиля, один из них вверх колесами, трупы, лужи крови, осколки стекла, брошенное оружие.
– Ну, что скажешь на это, сволочь?! – заорал Боб, обращаясь к белому самолету, который в полумиле от них делал вираж на небольшой высоте, поворачивая на юг.
– Всех уложил, – повторил Расс. – Должно быть, человек двадцать прикончил.
– Да нет, десять. Они были профессионалы. Знали, на что шли. Пойдем глянем, что там в машине. Нет ли чего интересного.
Боб зашагал к перевернутому грузовику. Пахло бензином.
Боб открыл дверцу, и они заглянули в машину.
На сиденье в несуразной позе, свидетельствовавшей о повреждении какого-то жизненно важного органа, лежал седой латиноамериканец крепкого телосложения. На нем был дорогой костюм и шелковая рубашка с расстегнутым воротом. Судя по неестественному наклону головы, шея у него была сломана. Черты красивого лица искажала невыносимая боль; от природы оливковая кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Он дышал тяжело, глаза стеклянные.
Боб направил на раненого пистолет. Тот расхохотался, взгляд его ожил. В левой руке он сжимал зажигалку.
– В гробу я тебя видал, парень, – прохрипел латиноамериканец. – Мне и так конец, придурок. – В голосе мужчины слышался ритмичный кубинский акцент. – Сейчас вот щелкну моим «биком» и вместе взлетим на небеса.
– Она не взорвется, дружище, загорится только.
– Пошел к черту!
– Кто в самолете? – требовательно спросил Боб.
Кубинец опять расхохотался, сверкнув ослепительно белыми зубами, и шевельнул свободной рукой. Расс вздрогнул, но Боб не стал стрелять. Оба смотрели, как рука кубинца, пару раз застыв в воздухе, – очевидно, он боролся с болью, – дотянулась до ворота и рванула рубашку. Обнажившуюся грудь украшала богатая татуировка.
– Что это значит? – поинтересовался Боб.
– Я из кубинских контрреволюционеров, norteamericano cabrono. Меня даже Кастро не смог сломать в тюрьме, а ты, puta, думаешь, что я стану перед какой-то деревенщиной болтать? – Кубинец рассмеялся.
– Храбрый ты мужик. Молодец, – похвалил Боб, убирая в кобуру пистолет, и обратился к Рассу:
– Пошли отсюда.
– Эй, – окликнул Боба кубинец. – А ты, приятель, тоже будь здоров. Крепкая у тебя кишка. Ты cubano! Может, это Дези Арнес заделал твою мать, когда твой отец гонялся за козлами?
– Не думаю, – отозвался Боб. – У нас не было телевизора.
Они повернулись и пошли прочь. Мучения кубинца кончились, когда они садились в свою машину. Черный пикап загорелся, обдав Боба с Рассом волной жара.
***
Уже почти стемнело, когда Ред приземлился на аэродроме Форт-Смита. Он поставил самолет в ангар и отправился на автостоянку, где его ожидали в машине два верных телохранителя – наблюдательные ребята с бесстрастными, непроницаемыми лицами. Ред сел в «мерседес» и поехал домой.