Невидимый убийца
Шрифт:
Просьба Сэндекера о встрече с президентом не нарушила покоя руководителя аппарата Белого дома Уилбура Хаттона. Он давно уже равнодушно принимал такие просьбы от всякого, кто не был одним из партийных лидеров в конгрессе или вице-президентом. Даже члены собственного правительства президента с трудом добивались встречи с ним с глазу на глаз. Хаттон излишне ревностно исполнял свои обязанности главного привратника Овального кабинета.
И был он не из тех людей, кого легко запугать. Громадный и мускулистый, он походил на борца, выступающего в субботних схватках без правил. Его редеющие светлые
18
«Лига плюща» — название восьми элитарных американских университетов.
В отличие от многих аппаратчиков Белого дома Хаттон с большим уважением относился к сотрудникам Пентагона. Будучи призван в армию, он в качестве рядового совершил завидное количество геройских поступков во время войны в Заливе [19] и сохранил нежное отношение к военным. Людей в мундирах с крупными звездами на погонах встречал он с куда большим радушием, нежели политиков в темных костюмах.
— Джим, всегда рад вас видеть, — тепло приветствовал Уилбур Хаттон Сэндекера. — Ваша просьба повидаться с президентом, похоже, имеет под собой веские основания, но, боюсь, у него не найдется для вас свободной минуты. Напрасно вы не договорились о встрече заранее.
19
Война в Персидском заливе (17 января — 28 февраля 1991 года).
Сэндекер улыбнулся и принял серьезный вид:
— Моя задача слишком деликатна для объяснений по телефону, Уилл. Времени на то, чтобы пробиваться по обычным каналам, нет. Чем меньше народу об этой опасности знает, тем лучше.
Хаттон знаком указал адмиралу на кресло, а сам, поднявшись, закрыл дверь кабинета.
— Простите меня за бессердечие, только я эти байки про опасности слышу очень часто.
— А вот вам такая, какой вы еще не слышали. Через шестнадцать дней город Гонолулу и большая часть острова Оаху вымрет.
Взгляд Хаттона убежал куда-то в пустоту.
— Да будет вам, Джим! Что за страшилки!
— Ученые и аналитики у меня в НУМА разгадали тайну той напасти, что убивает людей и опустошает животный мир в Тихом океане. — Сэндекер раскрыл портфель и выложил на стол Хаттона папку. — Здесь отчет о том, что мы обнаружили. Мы зовем это акустической чумой, поскольку смерть несут звуковые потоки. Они идут из разных источников, распространяются в морской воде и сходятся воедино, убивая все живое в радиусе до девяноста километров.
Некоторое время Хаттон посидел молча, соображая, не тронулся ли адмирал умом. Решив, что Сэндекер
— Ваши люди в этом уверены?
— Абсолютно, — сказал как отрезал Сэндекер.
— Ошибка всегда возможна.
— Никаких ошибок, — твердо заявил адмирал. — В лучшем случае схождение произойдет на безопасном расстоянии от острова, но это пять процентов из ста.
— Из нашего парламентского вертепа до меня дошли слухи, что вы обращались с этим к сенаторам Раймонду и Айбарре, но не смогли заручиться их поддержкой в вопросе о нанесении военного удара по владениям «Дорсетт консолидейтед».
— Мне не удалось убедить их в серьезности положения.
— И теперь вы пришли к президенту.
— Для спасения двух миллионов жизней я и к Господу Богу пойду на прием.
Хаттон в сомнении побарабанил карандашом по столу, кивнул и встал.
— Ждите здесь, — велел он и исчез за дверью, ведущей в Овальный кабинет.
Не было его добрых десять минут. Вновь появившись, Хаттон жестом пригласил Сэндекера пройти в кабинет:
— Прошу вас, Джим. Президент ждет вас.
Сэндекер бросил взгляд на Хаттона:
— Спасибо, Уилл. Я у вас в долгу.
Когда адмирал вошел в Овальный кабинет, президент любезно вышел из-за стола, служившего еще президенту Рузвельту, и пожал гостю руку:
— Рад видеть вас, адмирал Сэндекер.
— Признателен, что вы нашли для меня время, мистер президент.
— Уилл говорит, что у вас что-то срочное по поводу всех этих смертей на «Снежной королеве».
— И множества других.
— Расскажите президенту то, о чем вы сообщили мне, — сказал Хаттон, передавая на ознакомление отчет по акустической чуме.
Сэндекер, давая пояснения, бил из всех орудий. Он был напорист и убедителен, благо безусловно доверял суждениям и выводам сотрудников НУМА. Порой он умолкал, как бы подчеркивая сказанное, а в заключение потребовал остановить алмазодобычу Артура Дорсетта при помощи военной силы.
Президент внимательно выслушал речь Сэндекера, прочитал доклад и поднял на адмирала взгляд:
— Вы, разумеется, понимаете, что я не имею права по собственной воле уничтожать чью бы то ни было личную собственность.
— И подвергать опасности жизнь ни в чем не повинных людей, — добавил Хаттон.
— Если мы сумеем остановить работы хотя бы на одной шахте «Дорсетт консолидейтед», — сказал Сэндекер, — то значительно ослабим поток акустической энергии и избавим от мучительной смерти почти два миллиона мужчин, женщин и детей, которые живут в самом Гонолулу и вокруг него.
— Согласитесь, адмирал, что акустическая энергия не та угроза, защиту от которой готово предоставить правительство. Для нас это нечто совершенно новое. Мне нужно время, чтобы мои советники из Национального научного совета изучили данные, представленные НУМА.
— Схождение произойдет через шестнадцать дней, — мрачно напомнил Сэндекер.
— Мы с вами снова вернемся к этому через четыре дня, — уверил его президент.
— Тогда у нас останется еще немало времени для выработки плана действий, — сказал Хаттон.