Невинные заметки
Шрифт:
— Мне нужно отойти на минуту. А вы пока закажите мне чашечку зелёного чая.
Макс был слегка удивлён, его пальцы замерли над журналом. Пока он не успел ничего ответить, я криво улыбнулась и вышла из-за стола.
Дыши. Дыши. Повторяла я себе. Надо собраться и не потерять достоинство. Я смотрела на себя в зеркало и вспоминала все курсы по психологии. Лучшая защита — это нападение. Когда ты говоришь громко, речь выглядит более уверено. И самое главное корона. Я поправила её на голове и расправила плечи. С такими мыслями я вернулась к столику.
Тайм-аут
— Прошу прощения, — я произнесла эту фразу как можно более спокойно.
Я не стала сразу начинать разговор. Сначала удобно уселась, поставила сумочку рядом, неторопливо сделала глоток чая. Все это время Макс пристально меня разглядывал, не знаю, заметил он перемену во мне или нет. Я снова посмотрела ему прямо в глаза, и мой взгляд говорил: "Я не боюсь тебя, Макс Рой. Чтобы ни случилось".
— Так, на чем мы остановились? Ах, да. Фотографии. Я не понимаю, что вас возмущает? Мое личное дело, как фотографироваться, где и с кем. Статья была
посвящена исключительно мне, — я сделала паузу, чтобы оценить обстановку и сделала ещё один глоток чая. Ничего нельзя было понять по взгляду Макса или по языку его тела. Тогда я решилась на большую дерзость и добавила крайне игривым тоном:
— Или фотографии имели возбуждающий эффект на вас?
Ответ последовал незамедлительно:
— Чтобы вы выпили в дамский комнате, Николь? Зелье храбрости? — Макс расплылся в довольной улыбке.
— Нет-нет, что вы, я поправляла свою корону.
После этих слов мы долго смотрели друг другу в глаза. Каждый пытался понять, что сейчас между нами происходит. Я разрушила тишину первой:
— Так, вы не ответили на мой вопрос. — Я пыталась поставить Макса в неловкое положение, но он мастер по неловким положениям и легко выкрутился.
— Низкосортный материал в низкосортном журнале, где низкосортная скандалистка попыталась прославить фотографиями свое имя. А вы знаете, что вы и позировать не умеете?! Такое творчество не имеет возбуждающего эффекта ни на кого, — Макс пытался язвить.
— Тогда зачем вы взяли в руки этот журнал?
— Просто, ради любопытства, — теперь Макс оправдывалась как мальчишка.
— А зачем вы нежно поглаживали мою фотографию, когда я удалилась в уборную?
— Что?! Да нет. Вы что. Я ничего подобного не делал, — запинаясь, быстро говорил Макс.
— Я знаю, я вас проверяла.
Кажется, мне удалось выбить Макса из колеи. Теперь он нервничал, а я улыбалась, смакуя каждую секунду этого зрелища. Он громко рассмеялся.
— Зелье храбрости пошло вам на пользу. Принимайте его чаще и вскоре вы достигнете моих высот. А теперь, прошу меня простить, но у меня много дел в отличие от вас.
— Конечно же, я вас прощаю. До свидания, Макс.
— До свидания, Николь.
Макс быстро собрался и ушёл. Я осталась в ресторане и дочитала свой оставшийся чай. Это была моя первая победа над Максом. Я как сумасшедшая улыбалась, мне хотелось смеяться и прыгать.
Только было неясно, почему мои фотографии так разозлили Макса. Объяснение было на поверхности, но я даже боялась произнести его. Неужели?
19
— Кто звонил? — спросила Алиса, когда я вернулась за столик. В клубе было слишком шумно, поэтому пришлось выйти на улицу, чтобы ответить на звонок.
— Из Agent provocateur, — мне пришлось наклониться к подруге и напрячь связки, чтобы она меня услышала.
— Круто, — я не слышала ответа, но прочитала по губам. Алиса была удивлена. — Что они хотели?
Мне не хотелось отвечать. Во-первых, было слишком шумно, во-вторых, я не хотела, чтобы Алиса знала подробности. Поэтому я предложила продолжить разговор потом, в тишине. В тайне я надеялась, что она забудет об этом. Оставшийся вечер мы провели на танцполе. Когда уже не было сил танцевать, мы допили наши коктейли и собрались домой. Мы даже не успели доехать до дома, как Алиса возобновила разговор.
— Рассказывай, чего хотят Agent provocateur?
— Они наконец-то согласились на мое участие в фотосессии. Я добивалась этого целый месяц.
— Целый месяц? Зачем тебе это нужно? — подруга не скрывала удивление. И её огорчал тот факт, что она была не в курсе. — Тебе понравилось появляться обнаженной в журнале?
— Не обнаженной, а в белье. Это разные вещи. И, да, мне понравилось, — я так разозлилась на подругу. Её допросы становились все неприятнее и неприятнее. Я отвернулась и смотрела в окно. Дома проплывали мимо, расплываясь сверкающими пятнами, и пропадали в дали. Я смотрела в пустоту.
Слава богу, Лиса не стала больше ничего спрашивать. А что я должна была ей ответить? Что уже месяц я нахожусь в нервной пытке, я постоянно держу телефон при себе, вздрагиваю от каждого звонка, с замиранием сердца смотрю на экран телефона.
И каждый звонок — горькое разочарование. Макс не звонит, не пишет, не посылает ко мне своих "ручных псов". Ничего… Он решил, что игнорировать меня — это лучшее наказание, и он был прав. Самое главное, это означало, что я ему безразлична. Инцидент с фотографиями был единичный эмоциональной вспышкой. Я ему безразлична. Он высокомерный негодяй, а я наивная дура.
Вскоре мы приехали домой, так ни разу и не заговорив. Я видела, что Алиса хочет ещё что-то спросить, но не знает как. Перед сном она все-таки не выдержала:
— Я так не могу. Это же все ради Макса?
В ответ я только тяжело вздохнула.
— Я так и знала. У тебя же весь блог переполнен твоими обнаженными фотографиями.
— Не обнаженными, а в белье. Это разные вещи, — снова поправила я подругу.
— Неважно, Николь. Ты всерьез думаешь, что такие фотографии привлекут его внимание?