Невинный дуэт

Райли Алекса

— Давайте посмотрим на ребенка, хорошо? — спросила доктор. Обычно УЗИ делал лаборант, но я лично связался с Лили Лонг, чтобы договориться об особом режиме ведения беременности вне зависимости от цены. Похоже, деньги всегда делают людей более сговорчивыми.

По приезде в центр акушерства и гинекологии я запаниковал. К счастью, Динь все поняла и успокаивающе держала меня за руку. На фоне ее беременности и предстоящих родов меня терзали бесчисленные страхи, но рядом со своей феей я бы справился с чем угодно.

Я сидел рядом и держал Ребекку за руку,

пока доктор намазывала ее живот желеобразным гелем.

— У вас уже достаточно большой срок, мамочка. Хотите узнать, мальчик у вас или девочка?

— Нет.

— Да.

Переглянувшись, мы улыбнулись друг другу.

— Динь, я должен знать. С этой беременностью столько сюрпризов, что еще одного я не выдержу. Мне нужно хоть что-то контролировать.

Подняв руку, Ребекка погладила меня по лицу, понимая мое беспокойство о ней и нашем ребенке. Я хотел дать ей все на свете, но мне нужно было знать. Улыбнувшись, Ребекка кивнула, соглашаясь на уступки.

— Хорошо, давайте узнаем, — сказала она.

Несколько минут доктор сосредоточенно делала УЗИ, по ходу сообщая, что наш малыш здоров и растет согласно нормам. Тревога отступила, и мне стало легче дышать.

— Похоже, на яблочке есть черешок. Поздравляю, у вас мальчик, — сообщила доктор Лонг, и на моем лице расплылась рекордно широкая улыбка.

Я посмотрел на свою плакавшую и смеявшуюся фею. Наклонившись, я обнял ее, и на минуту мы замерли в молчании, купаясь в нашем счастье. Меня бы порадовал любой результат, но я знал, что до конца жизни буду дорожить воспоминанием о том, как мы вместе узнали о нашем сыне.

На выходе из центра я не увидел машины Хэнка.

— Как странно, — сказал я, осматривая парковку. Волосы у меня на затылке встали дыбом, словно кто-то за нами следил.

Обняв Динь, я крепко прижал ее к себе. Здесь, посреди улицы, я чувствовал себя беззащитным и потянулся за телефоном.

— Давай вернемся внутрь и подождем. Там безопаснее.

Она покосилась на меня, кивнула и охранительно накрыла руками живот. Покрутившись на месте, я краем глаза заметил движение и вспышку. Я принялся озираться, и внезапно нас окружила толпа папарацци с камерами и телефонами.

— Держись за меня, Динь, — прорычал я и, подхватив ее на руки, практически побежал к дверям медицинского центра.

Мне пришлось локтями оттолкнуть нескольких человек. Пока они подступали к нам, выкрикивая вопросы о том, кто такая Ребекка, и на каком она сроке, меня захлестнула паника. Я понимал, что держу в руках весь свой мир, и защитить его — моя задача. Подавив страх, я делал то, что должен был. Я заскочил в здание, и медсестра у стойки регистрации бросилась нам на помощь. Динь забрали у меня, посадили в инвалидное кресло и начали расспрашивать. Вышла доктор Лонг и, мгновенно подскочив к ней, убедилась, что все в порядке. Папарацци толпились возле здания, но окна были с односторонней видимостью, поэтому никто на улице не знал, что происходит внутри.

Выхватив телефон, я позвонил Хэнку. Когда он не ответил, я понял, что дела плохи. Я позвонил еще три раза, после чего убрал телефон. Прежде чем волноваться о Хэнке, я должен был увезти отсюда Динь. Он — большой мальчик и хорошо обученный. Если его не убили, он бы сам нашел дорогу домой.

— Держите, — доктор Лонг протянула мне ключи. — Моя машина припаркована у черного хода, возьмите ее и уезжайте. С Ребеккой все хорошо, просто она немного нервничает. Понятия не имею, как пресса о вас узнала, но выясню и обо всем позабочусь. Обещаю вам, это не повторится. Если что, я могу приходить для осмотров к вам домой.

— Мы будем очень признательны, спасибо, — ответил я, беря Динь на руки.

— Брай, я умею ходить, — прошептала она мне на ухо, но я ее проигнорировал. Мы оба знали, что исчезновение Хэнка — дурной знак, и если Ребекке было безопаснее в моих руках, я бы ее носил.

— Вот почему мы не выходим на улицу, — процедил я сквозь стиснутые зубы. Я так и не привык к злости репортеров и к тому, сколько проблем они доставляют. Мне больше нравилось скрываться в небоскребе, выходя из него только на работу и избранные мероприятия.

— Давай вернемся домой, мне страшно.

— Я с тобой. Никто не тронет мою фею.

— Так и не ответил? — спросила Динь из ванной.

— Ни разу. И его маячок не работает. Похоже, телефон отключен. Я кое-кому позвонил и попросил разобраться, — ей нужно было расслабиться, поэтому я усадил ее в теплую ванну и лишь затем занялся решением проблем.

Я поговорил с пятью мужчинами, помогавшими мне помимо Хэнка. В последний раз его видели возле «Пальм». Ничего удивительного. Я был вполне уверен, что именно Нико сообщил прессе о ребенке и нашем визите в клинику. Конечно же, он бесился из-за спасения Ребекки, как и я закипал от одной лишь мысли о нем.

— Не хочешь присоединиться ко мне? Думаю, тебе тоже нужно расслабиться.

— Мы оба знаем, что случится, если я залезу в ванну.

Тихо рассмеявшись, Динь раскрыла объятия.

— В том и суть, Ванилька.

Просто поразительно, как легко она справлялась с эмоциями в непростой ситуации, но тогда я напомнил себе, что у нее была непростая жизнь, и на ее пути встречались испытания похуже.

— Ладно, но никаких игр, — сказал я, и Ребекка вредно улыбнулась.

Раздевшись, я сел в ванну позади нее, погрузившись в безбожное количество мыльных пузырей.

— Сколько бутылок пены ты сюда вылила?

— Только не говори, что тебе не нравится. Нам будет очень весело, — Ребекка развернулась в моих руках. Под моим вопросительным взглядом она улыбнулась еще шире и немного отстранилась.

— И что веселого в мыльных пузырях?

— Например, то, что они съедобные.

— Что-что? — пришел я в замешательство.

— Я купила их до того как…ушла, — на последних словах Ребекка запнулась, но быстро оправилась. — И поскольку они по-прежнему были здесь, я решила их использовать.