Невинный трофей для охотника
Шрифт:
— Сонь, у нас нет дома. В нашей квартире живут другие люди, я проверяла. Даже если ты объявишь о своем существовании, пройдет ни один месяц, пока ты вернешь дом, если вернешь.
— Вернемся на дачу.
— Я не знаю, что у тебя случилось, но мы не будем этого делать. Это неразумно отказываться от защиты, Сонь. И тебе и мне. Да и у меня договоренность с князем, а это значит, ты практически все время будешь одна.
— Я и так одна, — произнесла сквозь слезы.
— Ты под защитой, сыта и в тепле, — таким тоном раньше со мной говорила мама. Спокойным,
— Сонь, — от стука в дверь я вздрогнула и поспешила стереть слезы.
— Я перезвоню, — прошептала.
— Только не делай глупости, — предостерегла Маша.
— Не буду, обещаю, — оставила телефон в кресле. Я открыла дверь и не глядя на мужчину, спросила: — Что-то нужно?
— Да. Ты не сказала, куда ставить цветы, — Ивар стоял не у двери, а чуть дальше, будто боялся подойти ближе.
— Ко мне в комнату, — смотрела в пол, скрывая недавние слезы, — чтобы не мешали.
— Куда именно? — он все же подошел ближе и заглянул в спальню.
— К окну.
Мужчина тащил кадки по гладкому каменному полу, поставив их на прикроватный коврик.
— Сюда? — уточнил.
— Да, спасибо, — вот и весь разговор.
Наша жизнь больше напоминала совместное существование поссорившихся супругов, что вынуждены жить под одной крышей, но без периодических выяснений отношений и упреков. Не радовало приближение праздника, ведь Новый год — семейный праздник. Да я и не могла видеть эту предпраздничную суету и проникнуться ей: украшенные холлы торговых центров; гирлянды и высокие ели на площадях; людей, спешащих купить подарки близким; очереди у отдела с сувенирами и упаковкой подарков. О приближении Нового года напоминали венки и гирлянды в фойе, рождественская мелодия в лифте и Тим.
— Ну, ты подумала насчет моего приглашения? — парень активно хватал ртом ледяной воздух.
— Тим, я, наверное, откажусь, — ответила, стараясь не сбить дыхание при беге.
— Почему? У тебя какие-то планы, кроме как остаться дома?
— Что я буду делать среди незнакомых людей?
Он рвано перевел дыхание, чуть сбавил темп:
— Все, я больше не могу. Стой. Сонь, за тобой не угнаться, — уперся ладонями в колени и закашлялся.
Мне пришлось бегать вокруг парня: замедляешь темп и декабрьский ветер пробирался сквозь два слоя одежды:
— Застынешь, нельзя останавливаться.
— Не успею, — Тим стер выступившую влагу с лица. — А что ты будешь делать одна? — я испытывала некий страх, сказанное тогда Иваром закрепилось в моей голове, невольно возникали подозрения. Уверенна, охотник не стал бы раскидываться словами и пустыми обвинениями. Но прекратить общение с Тимом — это как полностью отказаться от связи с внешним миром, после редких выходов в торговый центр и разговоров с Иваром. — Повеселишься, будет практически вся моя группа. Друзья. Я, — произнес поигрывая бровями. — Салют запустим. Да и я основательно закупился, компенсирую прошлый год. Будем громыхать не меньше часа.
— Я подумаю, Тим, — парень закатил глаза, услышав
— Пас, — он вскинул ладони.
— До завтра, — продолжила тренировку попрощавшись.
Занятия спортом стали для меня отдушиной. Я ставила цели и потихоньку добивалась их. После пробежки обязательная растяжка, а уже после душ и завтрак.
Ивар мазнул по мне взглядом, пригладил взъерошенные волосы, кажется, он, так же как и я, не ожидал встретить кого-то в гостиной и хрипловато поприветствовал:
— Доброе утро, — подошел к кофемашине, нажал кнопку.
— Доброе. Я хотела уточнить, — прервалась и присела на ковер, подвернув ноги под себя.
— М-м-м? — стоял ко мне спиной, ожидая приготовления напитка.
— Мне нужно готовить что-то к празднику? — Ивар развернулся, оперся о столешницу. — К Новому году. Праздничное меню, — несмело улыбнулась.
Мужчина отхлебнул:
— А ты хочешь?
— Почему бы и нет, — пожала плечами.
— Тогда готовь, — оттолкнулся от столешницы. — Напиши список того, что тебе нужно, — прошел мимо.
Как всегда, немногословен и лаконичен.
***
«Новогодняя ночь — ночь, когда исполняются мечты”, — гласил лозунг рекламы лимонада.
Я отвернулась от экрана телевизора и продолжила украшать тарелку с салатом веточками укропа. Не стоило, наверное, говорить, что накрою праздничный стол. Меню мало чем отличалось от обычного. В нашей семье приготовлением новогоднего ужина занималась мама, а нам с Машей доверяла лишь нарезку ингредиентов. Поэтому мой праздничный стол состоял из запеченной курицы, двух простеющих салатов, бутербродов с икрой, фруктов и торта. Торт Ивар купил по собственному желанию, его в списке продуктов не было, как и невысокой пушистой ели.
Мужчина ухмыльнулся, глядя на экран телевизора:
— Любишь старые фильмы? — он прошел к холодильнику и достал шампанское.
— Все их любят, — наблюдала.
— Да, — согласился, снимая фольгу с горлышка бутылки. — Накрывай на стол.
— Но сейчас же только восемь.
— Поздний ужин вреден для пищеварения и фигуры, Софья Алексеевна.
— Ты прав, — фыркнула, вынимая из холодильника, только что убранные тарелки с салатами.
Охотник откупорил бутылку, разливал по фужерам алкоголь, а я сервировала стол, поглядывая исподлобья. «Было большой ошибкой думать, что Ивар проведет со мной новогоднюю ночь», — перекинула распущенные волосы за спину.
Мужчина протянул фужер:
— С новым годом поздравлять еще рано, поэтому с новым счастьем, Софья Алексеевна.
— С новым счастьем, Ивар…
— … Михайлович.
— С новым счастьем, Ивар Михайлович, — пригубила. Близость мужчины нервировала. Он то разговаривал со мной соблюдая дистанцию не меньше двух-трех метров, то подходил вплотную, как сейчас. — Приятного аппетита, — суетливо отступила. Шампанское ударилось о стенки бокала, расплескиваясь на пальцы. — Я сейчас, — смущенно облизала фалангу и, оставив бокал на столе, сполоснула руки.