Невменяемый колдун
Шрифт:
– Если честно, то мне и похасов продавать жалко, – признался Хлеби. – У нас такая сильная и отменная порода получилась…
– Тогда измените свое решение и достройте новые конюшни.
– Нет! Ни на метр усадьбу расширять я не намерен.
– Значит, продавайте только в поселок. На тех условиях, что обговаривались: чуть дешевле, но без права перепродажи.
– А может, еще немного подождем?
– Господин Хлеби! Молодым жеребятам надо много места. Они и так ютятся в немыслимо плохих условиях!
– Ну так
– Конечно! Для их развития необходимо пространство. И чем больше, тем лучше! И не забывайте, в ближайшие дни ожидается еще пополнение. Так что советую продать похасов срочно! Прямо сегодня. Я схожу к старосте, и до обеда мы все организуем.
– Как у вас все быстро делается!
– А как вы думали! Люди уже давно ждут похасов и рассчитывают на существенное подспорье в хозяйстве. Они готовы хорошо заплатить и совсем не против, если мы и дальше будем продолжать селекцию и укрепление выведенной породы.
– Значит, сегодня? И сколько ты наметил на продажу?
– Восемь. Ну и шесть гужевых, как раньше планировали.
– Ох! – тяжело вздохнул хозяин замка. – Как бы нам потом не пришлось пожалеть. Ведь похас – самое проверенное и надежное ездовое животное. Как вспомню, в какие трудные места мы на них добирались в молодости… А когда мы служили на границе…
– Кг-кгм! – Коперрульф деликатным кашлем оборвал ненужные воспоминания. – Господин Эль-Митолан, вы же сами прекрасно знаете, за лошадьми будущее!
– Думаешь? А мне некие силы приоткрыли совсем другие знания. И лошади в весьма недалеком будущем, возможно, будут заменены гораздо менее приятными штуками… – Хлеби заметил, что Кремон наконец-то насытился и с затуманенными глазами откинулся на спинку стула. – Хорошо! Продаем! Осталось только утвердить цену.
– Цена! – воскликнул скептически усатый капитан в отставке. – Наши красавцы стоят гораздо больше, чем триста тридцать и шестьсот Стасов!
– Но мы будем исходить из средних цен! – твердо возразил хозяин.
– Значит, вы хотите продавать гужевых за триста, а ездовых по пятьсот пятьдесят?
– Выходит, что так. Примерно десять процентов сбрасываем. Но зато все похасы останутся под боком!
– Да они бы и так остались. – Коперрульф так расстроился, что едва не всхлипнул. – Вы же чуть ли не тысячу стасов теряете!
– А тебе-то что? Деньги-то мои! – Эль-Митолан засмеялся и дружески похлопал своего дворецкого по плечу. – Может, мы сейчас немного потеряем, зато потом вернем сторицей.
– Ага, потом! Да мало ли что потом может случиться!
– Вот именно! Может, мы еще и обрадуемся, что так выгодно продали. Все! Не горячись! Иди в поселок и обо всем договаривайся. – После этих слов хозяин встал, давая понять, что обсуждение текущих дел окончено. За ним поднялись и все остальные, поблагодарив тетушку Анну за превосходный завтрак. – А мы с господином Кремоном пройдем в мой кабинет и побеседуем с глазу на глаз. И пока мы сами не спустимся вниз, прошу нас не беспокоить. – И он ладонью указал Кремону на лестницу.
В кабинете они уселись друг против друга в два глубоких кресла, и Эль-Митолан начал без предисловий:
– Раз вы пришли сюда, значит, согласны ответить на все мои вопросы честно и открыто?
– Да!
– В том числе и под Сонным Покрывалом?
– Да!
– И не боитесь, что выйдут наружу ваши плохие поступки или деяния?
– Вряд ли! Ничем предосудительным я в своей жизни не занимался. – Кремон на минутку задумался. – Разве только всплывет нечто из моих детских шалостей, в которых меня в свое время не уличили. Так это не страшно, я бы и сам признался. Хоть… и со стыдом. Да и вам какой смысл интересоваться такими мелочами? Да еще потом кому-то рассказывать?
– Конечно, никакого смысла. Хочу только предупредить: кое-какие подозрения на ваш счет у меня имеются.
– Тогда быстрей спрашивайте. Надеюсь, что мои ответы развеют все ваши сомнения и опасения.
– Начнем без Сонного Покрывала, – решил наконец Эль-Митолан. – Потом, если сомнения останутся, я их проверю повторными вопросами.
Гость в ответ только утвердительно кивнул, и хозяину замка подспудно захотелось не разочароваться в этом симпатичном и открытом молодом человеке. Он настроил свое внутреннее восприятие на его эмоциональный фон и сразу заметил добровольное желание к сотрудничеству у собеседника. Если бы тот стал врать или увиливать от прямого вопроса, Хлеби распознал бы это и без магических средств и раритетов стационарной активности, к которым и относилось Сонное Покрывало.
– Как тебя звать?
– Кремон.
– Ты любишь вишневый компот?
– Обожаю!
– Имел ли ты своего коня?
– Не довелось.
– Как зовут твоего отца?
– Дарел.
– Сколько тебе лет, в том числе и неполных?
– Двадцать четыре года и семь месяцев.
– Ты любил женщину?
– Скорей нет, чем да.
– А сексом со сколькими занимался?
– Мгм… – Короткая пауза. – С шестью.
– В каком возрасте это случилось впервые?
– В шестнадцать.
– Ты Эль-Митолан?
– Нет. Увы! Не получилось…
– Умирая от голода, ты сможешь зарезать похаса?
– Наверное…
– А человека?
– Никогда!
– А таги или сорфита?
– Тем более! Никогда.
– Сколь дней ты добирался сюда из Лиода?
– Четыре дня.
– А от столицы?
– Двадцать.
– И все время пешком?
– Первые семь дней на верховом похасе.
– И куда он пропал?
– На переправе возле Сиконей водный пьенте сильно ударил паром. Похасы занервничали и несколько сорвалось с привязи. Снесли загороду и попали пьенте на обед. В том числе и мой.