Невольные герои
Шрифт:
Я отдернула руку.
– Он сделает это. Черт, он не побоится последствий и рискнет!
Меня охватил озноб. Перед глазами водили веселенькие хороводы пятна, в висках застучало, немилосердно скрутило мышцы. Я упала на колени, стараясь унять дрожь, но руки не слушались. Сознание поплыло. Уже в безотчетном состоянии я ощутила, как кто-то приподнял мой подбородок, откинул со лба челку. Кажется, осуждающе хмыкнул и выругался сквозь зубы. Или прошептал заклинание? Где-то кричали. А потом над ухом послышался свистящий шепот:
– Я сделал все, что
И тьма.
Проснулась я.... утопая в облаках. Именно такими они мне всегда представлялись - мягкими и теплыми. Значит, это рай? За какие, интересно, заслуги меня сюда отправили?
Может, перепутали?
Боги, ну почему ехидный внутренний голосок даже на небе не оставляет меня в покое??? Так, Лира, думай о хорошем. Жизнь прекрасна, она чудесна и восхитительна. Мы должны радоваться каждому ее мгновению, бороться за нее всеми силами, делать ее лучше. Ой, вдруг, такие мысли здесь неуместны? И о чем тогда размышлять?
Из ниоткуда возникла мелодия - нежная, тонкая, за душу берущая. Теперь понятно - надо просто наслаждаться умиротворенностью. Веночки там плести, рисовать, музыкой, опять же, заниматься. И играет ангел, наверно. С одухотворенным лицом, нимбом и белыми, пушистыми крылышками, как в сказках. А я на него посмотреть хочу. Сейчас, только глаза открою...
Мир раскололся тысячью осколков, и я глухо застонала. Больно. Почему мне все еще больно?! Постепенно картина перед глазами прояснилась, и я увидела над собой склонившегося темноволосого ангела. А мелодия оборвалась. Жалко.
– Лира, - голос у ангела бархатистый, ласковый, но странно дрожит,- как ты себя чувствуешь?
Да уж не так, как полагалось бы: славно и беззаботно. Меня точно пожевали и выплюнули.
Но...не хочу его огорчать. Поэтому стараюсь улыбнуться, искренне надеясь, что улыбка не будет похожа на оскал.
– Милая, ответь что-нибудь, я же волнуюсь!
Ничего себе, какие тут все приветливые! Сразу уже и милая...
Пфф....А, по-моему, фамильярные.
Ну и что! Мне нравится. И вообще, у ангела такое доброе, растроганное лицо. А его красивые глаза - карие, с огненной искоркой - смотрят на меня с такой заботой и нежностью. Да за этот взгляд все простить можно!
Кхе-кхе. А тебе не кажется, что подобные мысли грешны?
Уши медленно заливает краска, становятся пунцовыми щеки.
– Лир, тебе плохо, жарко?
– беспокойно спрашивает ангел и нагибается еще ниже, касаясь губами моего лба.
– Температура, вроде, нормальная.
Температура?
Продолжаю улыбаться. Но уже слегка натянуто. А если это не наш рай?
Какой "наш"? Ты же атеистка!
Уппс, ошибочка вышла. Тогда где я?
А ты оглядеться не пробовала?
Молчи, язва. Сама догадалась.
Я озадаченно прислушалась. О, кто-то идет. Одни шаги тяжёлые, уверенные, другие - лёгкие, почти неслышные. Подошли, смотрят. Чудные они какие-то - не похожи на ангелов: лица заспанные, осунувшиеся, крыльев нет, да и светлой хламиды не наблюдается. Вместо нее обычная людская одежда.
– Она очнулась?
Это рыжая девушка-ангел, что поменьше ростом, поинтересовалась и улыбнулась. А у самой слёзы в глазах. Надо же, как меня здесь рады видеть!
– Да, но очевидно нас не узнает. Сейчас исправим, - хмыкнул ее седовласый спутник и отошел куда-то в тень, зашебуршал сухими травами. По небу расползся горьковато-терпкий аромат.
А откуда мне их знать? Ладно б черти или духи были, с теми я хоть общалась, по специальности. А вот ангелов досель не встречала. Сказать им, что ли?
Я пошевелилась и попробовала сесть, но неловкое движение вызвало в моем теле протест, желудок немилосердно сжало, а в голове словно взорвался огненный шар. Я всхлипнула и повалилась обратно в облачное ложе.
Тут же чьи-то мягкие ладони приподняли меня за плечи, а мне под нос сунули дымящуюся кружку.
– Пей!
Они ни просили, ни предложили, нет - требовали! В добровольно-принудительном порядке. Или это обнаглевшие ангелы, или неправильный рай.
Я осторожно подняла руку, приняла питье, зажмурила глаза и выпила. Первый же глоток привел мысли в порядок, и вместе с тем...сдернул меня на грешную землю.
Десять минут спустя, когда закончились радостные объятия по поводу возвращения моего сознания в норму и мое хрупкое тельце, наконец-то, отпустили, я поудобнее улеглась на подушках (облака!) и стребовала с друзей подробный отчет. По-началу, они, разумеется, сопротивлялись, ссылаясь на мое хилое здоровье и необходимый отдых, но я вцепилась в них, как утопающий за соломинку, и добилась-таки своего. Рассказчиком выступила Нарька, а Диона с Лисом она выгнала из комнаты, дабы не раздражать больную лишним шумом.
Выяснилось, что находимся мы верстах в трех от старообрядческой деревни, в домике лесника. То, что я успела рассмотреть, оптимизма не вызывало - потемневшие от копоти стены и потолок, узкие маленькие окошки с засаленными шторами. К тому же, в комнате было очень холодно, и я, высунув, было, нос из-под всех наших походных одеял, быстро спрятала его обратно.
– На следующее утро, после твоего идио...
– Нарька, ведущая рассказ не хуже любого заправского менестреля, запнулась, и, словив мой мрачный взгляд, спокойно продолжила, - героического поступка, мы сразу отправились к деревенскому знахарю и расспросили его о лихоманках. Он долго отнекивался, не хотел признавать вины, но Дион его...э-э-э... уговорил. В результате мы узнали, где примерно расположено их логово. Какова была наша радость, когда вместо твоего хладного трупа (я фыркнула), мы обнаружили на полянке двенадцать аккуратненьких кучек пепла! Однако счастье длилось недолго. Твои следы затерялись в опавшей листве, а на поисковик аура не реагировала. Мы уже хотели разделиться и начать розыски, когда на поляне появился Вьюн, с болтавшимся на шее огрызком веревки. Эта вредная (и благородная!) скотина разрушила в стойле перегородку, и, выломав на своем пути дверь, устремилась спасать хозяйку. Он-то без долгих колебаний и вывел нас к тебе, взяв след не хуже адской гончей.