Нейросити
Шрифт:
– Матвей, без шуток, – Петя Годунов снова заглянул в камеру, – Мы тут приготовили для тебя приветственную вечеринку, и отвертеться от неё не получится. Давай без твоих приколов вроде неожиданного прибытия. Хотя… Знаешь, вообще плевать! Всё практически готово, так что можешь прилетать хоть на выходных. Мы уже и подарки купили.
– Годунов!
– Да он всё равно об этом узнал бы, – отмахнулся друг, – Или догадался, без разницы. Главное, дружище, что очень скоро ты будешь дома! Мы тебя ждём.
– Кто там ещё приехал? – удивился Саша, указывая куда-то за спину моей сестры.
Поворот. Камера сфокусирована на идущем вдоль сосен человеке в тёмной куртке. Его глайдер стоит чуть дальше, на парковке под просторным навесом. А дальше – снова лес, в котором теряется узкая асфальтовая дорога, перегороженная воротами. От них прямо в лес уходил довольно крепкая силовая стена со столбами-турелями – мой намётанный глаз ещё во время первого просмотра этой записи уловил знакомую деталь. Теперь оставалось лишь гадать – что это за место?
– Это Амир!
– О, неужели мы с ним наконец-то познакомимся? – оживились друзья
– Так, всё, – сестра снова перевела взгляд на лес, – Мотя, мы тебя любим и очень ждём! Я – сильнее всех! Возвращайся поскорее, у нас очень много новостей! Пока-пока, до скорого!
Запись окончена.
Перед глазами, несмотря на исчезнувший видеоряд, всё еще висели образы друзей. Скучал ли я по ребятам и сестре? Конечно, скучал! Я не видел их вживую целых пять лет! За это время у каждого из них прошла целая жизнь, и только я будто завис в том же возрасте, в котором покинул отчий дом.
Мы едва ли не каждый день переписывались и созванивались с ними (пока не было боевых операций, разумеется) и они рассказывали мне, чем занимаются. Я же… в основном слушал, не имея возможности (из-за приказов корпорации) или желания делиться тем, что происходит у меня. Да и по сравнению с ними – не происходило ничего. Так, рутина… Перехват контрабанды (всегда по схожему сценарию), патрулирования пустошей, засады на бродяг, пытающихся пробраться в южные гигаполисы, скучная охрана лабораторий и заводов. На словах звучит, быть может, и интересно, а на деле – редкостная скука.
Неожиданно раздавшийся рядом человеческий голос окончательно выдернул меня из виртуальности.
– Сакс, тебя вообще оставляют тут до начала мая, – Вулкан, наконец, подключился к разговору. Обычно, закованный в тяжёлый экзоскелет Николай предпочитал молчать, – Уже знаешь, чем займёшься?
– Да хрена-с-два, – сплюнул за борт штурмовик, – Похоже, после того, как покинем Афины, в нейтральных водах буду болтаться. После расформирования нашего отряда капитан «Акулы-1» хочет, чтобы я остался в комплекте экипажа. По-крайней мере, пока не будет рассмотрено прошение о повышении.
– Лейтенант, а куда нашего таёжника отправят? – снова спросил Вулкан.
– Снова в Африку, – вместо меня ответил снайпер, – Прошение уже подписано и утверждено. Говорят, там сейчас требуются меткие ребята. Платят тройную ставку, да и отпуск мне не нужен.
– Тебе что, совсем домой не хочется?
– Не представляю, что буду там делать, – покачал головой Ким, – Вы же знаете, меня вырастили дядя и тётя. Умерли от какой-то бациллы, занесённой из Монголии три года назад. В той деревушке уже, наверное, их дом давно по кускам разобрали, это территория «Сибиряка». Да и жить одному в такой глуши… Не представляю, каково это. Возвращаться незачем – я не умею делать ничего, кроме как стрелять.
– Хорошо стрелять, – поправил я, – Безо всяких имплантов.
– Пусть так. Я не такой образованный как вы, парни, и мечтаний о великом будущем для себя не испытываю. Так что… мне проще жить, когда есть чёткая цель. И желательно, чтобы эту цель мне указывали заранее.
Мы замолчали, выслушав этот монолог. Как я и говорил – Ким весьма отличался от нас. Его внутренняя философия не подразумевала стремления к вершинам жизни. Он был благодарен за то, что у него есть.
И опять же – в современном мире для многих такая жизнь была куда лучше, чем смерть в попытках достичь какого-либо успеха. Было в этом что-то стабильное. В случае Кима – стабильные убийства. Парень старше меня на четыре года, и сколько людей за это время пристрелил – знает только он сам. Ну и аналитики «Оборонэкса», вероятно. Но, даже учитывая только нашу с ним службу – число мертвецов на счету снайпера давно перевалило за сотню.
Сакс – абсолютно другой тип характера. Если бы не его несдержанность и острый язык, парень уже мог оказаться на хорошей штабной должности. Но там о его качествах знали не понаслышке, и видеть рядом такой кадр не хотели. Включение Сергея в мой отряд было чем-то вроде попытки исправить его. Попытки, надо заметить, вполне успешной, если бы не отдельные неприятные моменты. Но они на общей картине сыграть не должны, если только мозг Сакса не решат подвергнуть глубокому анализу. Уверен – ушлый блондин спрятал там много всего… Интересного и провокационного.
Вулкан – полная противоположность штурмовика. Молчаливый и рассудительный, невероятно быстрый и сосредоточенный во время боя. Очень часто игнорировал оптимальный вариант и рисковал. Но при этом почти всегда – оправданно. В-первую очередь потому, что руководствовался не эмоциями, а логикой. Он единственный, кто остался жив из прошлого состава своего отряда. После курса реабилитации Колю снова заковали в мощный экзоскелет-доспехи и приписали к нам.
Берсерк – совершенно не похож на всех остальных. Он не скрывал, что готовится стать главой собственного отряда. Перспективы Игоря были далеки от моих, но в нашей группе он получил колоссальный опыт и заработал неплохой рейтинг внутри «Оборонэкса». И обязан этим был, в первую очередь, мне, как командиру. К тому же, я рекомендовал его на повышение. С моей репутацией это сыграло свою роль и позволило выбить очередное звание для Берсерка чуть раньше срока. Так что после моего ухода он почти сразу получит звание лейтенанта, и примет под своё командование новых бойцов.
«Вы там на палубе повнимательнее, нам пришли новые данные от разведки» – по внутренней связи со мной заговорил капитан «Плавника».
«Вижу, спасибо» – поблагодарил я, убирая личный терминал. Перед глазами повис боевой интерфейс, спроецированный на линзы.
Выбрав пришедшую директиву, я отправил её всем бойцам.
– Им там что, в этом сраном штабе, неймётся? – уточнил Вулкан, – Мы тут уже неделю шорох наводим! Чем дольше «Оборонэкс» присутствует в Евросоюзе – тем сильнее подгорают швейцарские жопы. Ещё немного, и на улицы выйдут не только беженцы, но и жители города. Что нам тогда делать? По ним стрелять?