Нейтралы
Шрифт:
Конец декабря наступил неожиданно. Вроде бы учишься, учишься, живешь в привычном ритме, и вдруг – двадцатое число. Нормальные люди уезжают домой. Ненормальные остаются праздновать в Хогвартсе. Учителя припрягают к подготовке празднования и тех, и тех.
В недобрый час угораздило меня попасться на глаза Макгонагалл. Она в компании почтительно выслушивавших её указания Грейнджер, Паркинсон, Филча и парочки домовиков стояла в центре большого зала, что-то объясняя. Заметив меня, зам директора жестом показала приблизиться.
– Профессор?
– Небольшое
Профессора понять можно. Вкус и понятия о правильном у домовиков своеобразные, куратор из числа людей им необходим. Только лучше бы она другого помощника выбрала.
Потому что Ботти выдал именно то, чего я опасался.
– Ботти понял. Ботти сделает, как скажет жестокий Райли Стивенс.
Отвернувшаяся было Макгонагалл медленно развернулась обратно, присвоив нам статус приоритетных целей. Взгляд у неё стал просто убойным. Я прямо ощутил, как над головой профессора зажглась невидимая тревожная лампочка, сигнализируя о проблемах.
– Жестокий Райли Стивенс? – выделила она первое слово.
– Жестокий Райли Стивенс, - безмятежно повторил домовик.
Короткое молчание. Затем:
– Почему ты зовешь мистера Стивенса жестоким, Ботти?
– Угрожать ножом принцесса, - охотно поделился сведениями ушастый стукачок. – Обещать побрить её налысо. Заставлять плакать высокая леди!
Последнюю фразу он произнес настолько прочувствовано, что окружавшие его люди осознали – ничего худшего святотатец Стивенс совершить не смог бы при всём желании. Второй домовик, присутствовавший при разговоре, активно и скорбно кивал.
Осанка Макгонагалл стала ещё идеальнее, хотя куда уж больше. Она просто в статую превратилась. Понять её можно – на общину домовиков в Хогвартсе завязано чертовски многое, и если у них есть серьёзный повод для недовольства… Если у жестоких и мстительных фейри конфликт со студентом…
– Мистер Стивенс причинил домовикам какое-то зло? – осторожно спросила женщина.
– Нет-нет, - замотал лопоухой головой Ботти. – Жестокий Райли Стивенс – добрый волшебник! Помогать домовым эльфам!
Профессор слегка обмякла, из её фигуры ушло напряжение. Однако Ботти твердо вознамерился довести Макгонагалл до инфаркта.
– Хотеть отправлять Винки в бордель! – не затыкался он. – Устраивать на работа в Лютный переулок!
На меня с ужасом смотрел даже Филч.
Разговор, конечно, забавлял неимоверно, как и лица обеих старост-девочек, но я понял, что ещё немного, и меня распнут прямо здесь. Поэтому счел нужным вмешаться:
– Всего лишь пытался помочь несчастной домовухе с трудоустройством. К сожалению, неудачно.
– Бедный Винки, - грустно подтвердил мои слова поганец Ботти. – Остаться без работа!
Макгонагалл издала какой-то невнятный звук, после чего, словно забивая голосом гвозди, приказала:
– Мистер. Стивенс! Через полчаса, в моём кабинете, с деканом!
– А что насчет гирлянд?
– Забудьте про них!
Инцидент, конечно, разрешился, в нелепом казусе быстро разобрались. Про домовуху-алкоголичку они знали, Винки, оказывается, в Хогвартсе не одна такая. Многие эльфы приходят в школу и живут в ней до тех пор, пока не найдут хозяина – здесь они не умирают от голода, место особое. Так что после моего рассказа вызвали Тилли, ещё раз уточнили, нет ли у фейри каких-либо претензий и на том дело закончилось. Ну, почти – Флитвик попросил себе копию письма бордельной мадам, сказал, коллекционирует такие вещи. Отказывать ему не стал.
Моей репутации разбирательство не помогло. К вечеру вся школа знала, что чудовищный Райли Стивенс продавал домовиков в притоны для извращенцев.
Глобально дома ничего не изменилось, за исключением хмурого Кеннера. Илона сказала, он уже месяц так ходит. Какие-то неприятности на работе. Я немедленно пошел к дядюшке узнавать, чем оныя беды вызваны и не причастны ли к ним Уиллоу. Ну и я, в качестве передаточного звена.
Оказалось, с причиной недовольства угадал.
– Ты не представляешь, что они провозят, - жаловался Кеннер. – Половина списка – чернуха откровенная. Они хотят под предлогом переезда легализовать свои артефакты.
– Земля того стоит?
– Участок большой, - пожал плечами дядя. – Просто если подробности сделки выплывут, меня с работы попрут.
– Может, оно и к лучшему, - попытался я его утешить. – У меня такое чувство, что за принадлежность к Министерству скоро начнут рожу бить. Если ваше руководство гонору не сбавит, тебе лучше будет самому уволится.
Кеннер посмотрел на меня, как на несмышленыша.
– Кто мне даст? Леди приказала держаться зубами за должность.
Старая привычная стратегия «глава за короля, наследник за принца». Кто бы ни выиграл, семья (в нашем случае – клан) позиции сохранит. Не скажу, что мне подход нравится, но он разумен.
В то же время, для Кеннера и его семьи безопаснее держаться подальше от Министерства, когда в будущем то захватят Пожиратели. Я даже поигрался с мыслью накатать на дядюшку анонимку, чтобы того гарантированно выперли с работы. Пока отказался, но окончательно идею не забросил.
Из-за отсутствия деда своеобразный отчет о достижениях принимал прадед Питер. Послушал о восьмом этаже, о занятиях в галерее, попросил показать то, чему учил мэтр Стром. Задумчиво поинтересовался дальнейшими планами на жизнь. Дескать, два года пролетят быстро, не заметишь, как понадобится определяться с семьёй и способом заработка. Намекнул на уважаемую должность преподавателя в школе.
Ни. За. Что. Так ему и сказал.
В остальном каникулы действительно оказались каникулами. Мама закармливала огромными порциями вкуснотени, позволяла валяться в постели до восьми часов и вместо учебы показывала всякие забавные фокусы с чарами. Люмос, оказывается, можно превратить в слабенький лазер. Точно так же ко мне почти не приставали прочие клановые мастера и подмастерья, тем самым позволяя отдохнуть. Нет, я общался и с госпожой Мелиссой, и с дядей Фрэнком, но намного меньше, чем прошлой зимой. Они просто проверили мои навыки, выдали домашнее задание и отправили восвояси.