Нейтралы
Шрифт:
– Долго я?
– Буквально пару секунд. Вспышка была слабой, нас, скорее всего, не заметили.
– Всё равно лучше поторопиться.
Убедившись, что Уэбб и компания получили именно то, что планировалось, тщательно стерли в комнате все следы своей деятельности. Затем подождали, пока коридор опустеет, на плечах вытащили всех троих и, отнеся подальше, бросили на ближайшем перекрестке. Портреты продолжали спать, нас всё ещё никто не заметил.
Очень осторожно, под сильнейшими из доступных заклятий скрыта, добрались до своей мастерской. Облегченно выдохнули, переглянулись с довольными улыбками и приступили к последней, заключительной части сегодняшней авантюры. Очищающему ритуалу. До конца от признаков применения чернухи не избавиться, но, во-первых, их можно существенно ослабить, во-вторых, замаскировать под нечто легальное, в-третьих, у меня тех следов почти нет. Я почти не практикую черноту, она мне не нужна.
Поэтому через полтора часа мы вошли в башню Рейвенкло, морально и физически готовые выдержать любой допрос. Его, к счастью, не последовало. Луна недовольно поджимала губки, но молчала, остальные девушки сейчас слишком заняты и сильно устают.
Суета поднялась примерно через полчаса после нашего возвращения. Зашел Флитвик, поговорил со старостами, без привлечения внимания создал несколько прокатившихся по факультету заклинаний. Я бы их не заметил, не ожидай чего-то подобного. Декан закономерно ничего не нашел и покинул гостиную, напоследок смерив старшекурсников нечитаемым взором. Пока что волноваться причин не было, это всего лишь слабенькая предварительная проверка. Определить нас с Артуром можно разве что глубоким исследованием пострадавших, изучив образцы чужой энергии, содержащейся в телах. Задача сложная, Помфри сейчас не до неё.
Есть ещё легилименция и веритасерум. Крайняя мера, вряд ли администрация на неё пойдёт.
За ночь новость успела обойти факультеты и, образно выражаясь, настояться. Ажиотаж вызывали сразу несколько факторов. Первая причина – в школе происшествия с участием темной магии случаются редко. Во-вторых, виновников почти всегда быстро находят. Я из случаев с чернотой могу припомнить только проклятье на Кэти Белл, когда виновного, подкинувшего ей ожерелье, не нашли. И то, уверен, Малфоя просто не захотели брать, он уже занимал место в планах Дамблдора. Далее, пострадали слизеринцы, сами неплохо разбирающиеся в теме. В-четвертых, Уэбб считался любимчиком Кэрроу, у многих имелся на него зуб. Поэтому проблемы неприятеля обсуждались долго и со вкусом.
Небольшая ремарка для общего понимания. Морган, которого оперировали восемь часов, превращая из фарша пополам с переломанными костями в живого человека, оставили в школе. Оборудование и персонал Больничного крыла позволяли довести лечение мальчишки до конца, мадам Помфри не сочла нужным отправлять больного в специализированное учреждение. А вот Уэбба сразу переместили в Мунго.
Надеюсь, больше не встретимся.
Слизерин притих. Жестокость и, главное, абсолютная анонимность расправы остужающе подействовала на самые горячие головы. Считавшие себя королями жизни подростки внезапно осознали, что расположение учителей не даёт гарантий безопасности; что за свои слова и дела приходится отвечать; что прилететь может внезапно и фатально. Они, возможно, не облекали чувства в слова, но эмоции испытывали подходящие.
Вскоре из комы вышел Морган, подбросив дровишек в костер сплетен. Из-за ретроградной амнезии он плохо помнил, при каких обстоятельствах упал с лестницы. Тем не менее, четко сказал, что рядом в тот момент находился Уэбб. С восстановлением памяти ему помогла мадам Помфри, я всё больше восхищаюсь этой женщиной и её мастерством.
Составить простейшую логическую цепочку способны даже самые отбитые гриффиндорцы, поэтому через пару часов Хогвартс поголовно не сомневался, что Рейвенкло отомстил за своего. Мнения расходились по поводу непосредственного исполнителя. Подавляющее большинство грешили на меня – ведь общеизвестно, что жестокий Райли Стивенс начал свою жутковатую карьеру ещё на третьем курсе, а может, и раньше. На моё счастье, администрация считала иначе. Студент Стивенс, с их точки зрения, если не ходячий идеал, то близок к оному. Чистокровный, прилежный, в порочащих занятиях не замечен, оценки стабильно высокие. Единственное темное пятно биографии связано с Полумной Лавгуд, не уберегся бедный парень, жаль его. Деканы, особенно Флитвик, много чего могли бы добавить, однако помалкивали.
Зато перед глазами Кэрроу маячили куда более подозрительные кандидатуры в образе нашего старосты и двух его верных драбантов, Бута и Корнера. Майкла не раз ловили в компании гриффиндорцев, он и кричалки провокационные исполнял, и стенки фениксами разрисовывал, и в Снейпа навозной бомбой швырнуть пытался. Последнее, на мой взгляд, за гранью идиотизма. Двое его дружков тоже попадались на горячем. Короче говоря, Бут и Голдштейн, по мнению школьных Пожирателей, куда лучше подходили на роль мстителей-беспредельщиков. Потому, что у парней имеются мотив и доступ к знаниям, которые простым клановым вроде меня или Шелби получить сложно. В последнем Кэрроу правы – то, что показывают мне родственники, в обычном случае изучается после тридцати лет.
Та же самая причина не позволяла взять всех трёх пацанов в охапку и напоить веритасерумом. Больно уж к влиятельным семьям принадлежали Энтони и Терри, Корнер шел прицепом. Брать его одного бессмысленно, допрашивать тем более – ну заговорит он, ну расскажет подробно, как планировали, как исполняли. И что? Одного его наказывать? А всех троих нельзя, Темный Лорд не одобрит. У него сейчас хватает проблем внутри страны, и ему совершенно не нужны напряги, которые способны обеспечить каббалисты Голдштейны и чароплеты Буты.
Вдобавок Макгонагалл, осознанно или нет, поставила под сомнение версию с Рейвенкло. Декан Гриффиндора явилась на свой факультет, где произнесла прочувствованную речь на тему «это не наш метод». Дамблдор, по её словам, применение темной магии в стенах школы не одобрил бы. Не готов разделить с ней уверенность – условно-покойный директор личностью был своеобразной, заслуженно знаменитой непредсказуемостью. Как бы то ни было, после её спича глаза у детишек загорелись, а подозревать начали уже гриффиндорцев.
Мне инициатива Маккошки очень понравилась и в чём-то облегчила жизнь. За неделю я устал от восхищенно-опасливых взглядов и перешептываний за спиной.
– Приятно, что хотя бы ты меня ни о чём не спрашиваешь.
– Мне незачем тебя о чём-то спрашивать, - задрала носик Мораг. – И так понятно, чья работа. Подробности ты мне после школы расскажешь.
– Неужели не хочется всё-всё узнать прямо сейчас? – задал я провокационный вопрос.
Девушка тяжело вздохнула.
– Безумно хочется. Только вот… У нас дома в большом зале висит портрет леди Камелии, моей прапрабабушки. Малышня её обожает, потому что она любит рассказывать всякие поучительные истории, сказки, предания. Мне лет шесть было, когда она рассказала о своём кузене, случайно узнавшем тайну одного своего друга. А потом кузена отлегилиментили, тайну узнали и друга убили. Я только в Хогвартсе начала понимать, что все бабушкины байки, это реальные случаи.
– Молодец она у вас.
– Ещё какая! Самая активная из всех наших портретов.
У Стивенсов оживленные портреты тоже есть, правда, их всего два или три. Клан молодой, сильных магов, способных выдержать процедуру копирования сознания, не особо много. Удовольствие, опять же, дорогое, а нормальные деньги появились только в последние лет пятьдесят, до того с заработком было сложно.
Всё-таки чем больше времени провожу с Мораг, тем сильнее убеждаюсь, что надо хватать и тащить в берлогу. Иначе уведут. Чистокровные маги с детства убеждены в необходимости ранних браков, тому есть и социальные, и физиологические предпосылки. Бездетность, не вызванная особыми обстоятельствами, порицается. Так что, если бы не репутация злобного отморозка, я бы замучался отгонять поклонников от моей девушки. Она же не просто взяла и задавила собственное любопытство, что само по себе подвиг – она даже клятву молчания не предлагает. Потому что, получив соответствующее воспитание, понимает, когда клятва уместна, а когда – нет.