Незаменимый человек
Шрифт:
– Хлеб?
– Мне не надо, – спохватилась Оля.
– Тогда два кусочка, – согласился я.
– Напитки?
– Сок есть?
– Да.
– Мне вишнёвый, – сказала Оля.
– Тогда два вишнёвых, – подытожил я.
– Винную карту не желаете изучить?
– Я не пью, а Оля…
– Нет, только сок, – сказала Ольга.
– Напрасно, под дичь рекомендую нашу фирменную «Кедровочку».
– Спасибо, не надо.
– Хорошо, заказ принят, – объявил официант и удалился.
Оля сидела и слушала музыку, теребя в руках кружевную салфетку.
– Он сказал, что ждать долго придётся, – вздохнул я.
– Марк, мы договорились, что найдём, чем заняться.
– Тогда, если ты не против, поговорим о тебе?
– Конечно.
– Помнишь, ты рассказывала о родителях твоей мамы. Ну, что они в советское время эмигрировали в Финляндию?
– Помню.
– Ты с ними общаешься? Как они там живут?
– С ними всё в порядке. Иногда мы общаемся через Интернет, по «Скайпу».
– Я просто не представляю, как так: оставить свою дочь в СССР, а самим уехать за границу.
– Да, возможно, это было не просто. Так уж получилось. Они уехали в середине восьмидесятых. В то время в Союзе в магазинах ничего не купить, пустые прилавки. Зарплату платили нерегулярно. Мамина мама, то есть моя бабушка, наполовину финка, писала письма своей родной тётке в Финляндию, жаловалась на жизнь. Та её пригласила к себе, сначала в гости, а потом предложила им остаться. А мама училась в Ленинграде. С родителями договорились, что окончив институт, переедет к ним. Ну, они пока без неё оформили все документы и выехали. Мама на тот момент уже дружила с моим папой. Из-за любви к нему она и осталась. Впоследствии вместе приехали на Урал. Первый раз дедушка с бабушкой из Финляндии приезжали, когда мне было пять лет. Потом мы виделись в Питере, тогда мама ездила на встречу со своими однокурсниками и брала меня с собой. А папа последние свои автомобили покупал в Финляндии, поэтому приезжая туда, останавливался у них в доме.
– А почему он покупал машины именно в Финляндии?
– Папа говорил, что на наш рынок поставляют автомобили плохого качества: отделка салона из низкопробного пластика, ну и так далее. А Финляндия – европейская страна, с высоким уровнем жизни. Требования к потребительским свойствам товаров там намного выше.
– У него было много машин?
– Последние два авто: «Мерседес» – седан представительского класса и японский внедорожник.
– Понятно!
– Внедорожник он использовал для семейных мероприятий или выездов на природу, сейчас эта машина стоит у нас в гараже и пока мы с бабулей не решили, что с ней делать. А «Мерседес» – его повседневная машина. После аварии её сдали на металлолом, поскольку восстановлению она не подлежала.
– Да, печально.
– А у тебя есть машина? – спросила Ольга.
– Была когда-то. Покупал её в 2007 году. Это было наше отечественное авто. Полгода поездил, а потом машину украли. До сих пор в розыске.
Официант принёс сок и два кусочка хлеба, сообщил, что горячее будет готово в течение часа.
– Знаешь, Марк, я тут подумала, машина всё равно стоит в гараже, пылится. Хочешь, забирай её. С моей стороны останется только выписать доверенность на твоё имя.
– Нет, что ты! К внедорожнику я даже не знаю, с какой стороны подойти, да и случись что – поцарапаю, побью – мне потом не расплатиться будет.
– Марк, послушай, с чего ты взял, что ты её поцарапаешь или побьёшь. Ну, даже, если и так, уверяю тебя, это будут мои проблемы.
– Оля, думаю, не стоит, ведь я для тебя никто и…
– Марк, прошу тебя, не говори так. Ты – мой друг, и кроме тебя у меня никого нет.
– Подожди, а как же твоя бабуля? Мама твоего отца. А?
– Бабушка, или свекровь, как мы её называли, для нас с мамой всегда была чужим человеком. Я с ней стала общаться только после смерти моих родителей, но это общение мне не очень приятно. Без особой необходимости мы даже не встречаемся.
– Ну, а, если она узнает, что ты отдала дорогую машину в руки человека, с которым едва знакома?
– И что?
– У тебя будут неприятности.
– Марк, говорю тебе, не будет этого.
– Как знать.
– Эта машина моя! Я могу вообще сказать ей, что наняла для себя водителя потому, что не могу ездить в общественном транспорте. Ведь у бабушки есть личный водитель, который, кстати, по совместительству является её сожителем!..
Ольга выпалила это громко, интенсивно жестикулируя руками. Люди за соседними столиками, как по команде, обернулись в нашу сторону.
– Оля, а если я не захочу быть твоим водителем?
– Извини, Марк, я ведь, как лучше хочу…
Я взял её руку.
– Оля, я твой друг и буду заботиться о тебе, другие ярлыки типа водителя или сожителя мне не нужны. Ради тебя готов хоть самолётом управлять, был бы в этом смысл.
– Марк, я ни разу не была на могиле своего отца. Хочу попросить тебя. Свози меня, пожалуйста! На чём, не важно. Ладно?
– Обещаю тебе.
– Потом надо и к маме заехать.
– Хорошо, заедем.
Принесли рыбу с гарниром для Ольги.
– Приятного аппетита, – пожелал официант, поставив перед девушкой тарелку.
Она кивнула.
– Пахнет вкусно, – заметил я.
– Хочешь, я поделюсь с тобой.
– Тогда мне придётся поделиться с тобой дичью.
– Я не ем мясо.
– Совсем не ешь?
– Лишь в редких случаях.
Принесли мясо с овощами.
– Ваши медальоны с «рататуем», – объявил официант.
– Простите, а где тут «рататуй».
– «Рататуй» – это пассированные овощи.
– А зачем тогда я гарнир заказал, нельзя ли отменить?
– Уже нет. Гарнир будет к дичи, – ответил официант.
– Похоже, меня сегодня отсюда вынесут, – вздохнул я, глядя на свою полную тарелку.
– Предлагаю ещё раз, для аппетита, нашу фирменную «Кедровочку».
– Нет, мне завтра за руль.
– Тогда приятного аппетита, «Скоблянка» будет через двадцать минут.
– Спасибо, – сказал я уходящему официанту.
Ольга всё это время, подперев подбородок ладонью, улыбалась, глядя на нас с официантом.