Неземной
Шрифт:
Сестия уверенно пошла вперед, и не оставалось ничего иного, как проследовать за ней. Холодная липкая от пота ладошка обвила Лерины пальцы. Побледневшая Катя вцепилась в нее и в сестру. Лера сжала пальцы девушки и, оглушенная страхом и грохотом собственного сердца, шагнула вперед.
Они оказались в небольшом зале, залитом желтовато-розовым светом. Он исходил от странного неба, которое низко висело над стеклянным куполообразным потолком. Но самым удивительным было не оно и даже не гигантское солнце алого цвета: под куполом сверкала и переливалась всеми оттенками золотого
Отовсюду послышался гомон голосов, и Лера поняла, что они здесь не одни. Удивленная зависшим в воздухе песком она и не заметила, что оказалась под прицелом десятков глаз.
Вокруг них высились трибуны, за которыми в несколько рядов сидели мужчины. Они все были похожи: грубые неприятные черты лица, короткие темные волосы, неестественно раздутые мышцы. Они даже одеты были одинаково – что-то вроде кителей без рукавов, обнажающих обвитые жгутами вен руки. Желтые глаза оценивающе разглядывали пленниц.
Господи… Это и есть их военная элита? У Леры поплыло перед глазами – эти мужчины были крупнее Гостилия, Рабирия и тех охранников, которых за ними послали. Они были просто огромны. Как горы, или многовековые дубы. Дикая разрушительная сила с похотливыми взглядами.
Леру вдруг обдало жаром. Стало тяжело дышать. Ее будто давило невидимой плитой. Щеки жгло… Казалось, что в кожу впиваются ржавые иглы, прорывают ее и ползут к сердцу.
На нее кто-то смотрел. Смотрел пристально, тяжело, страшно. Чужой взгляд был сродни прикосновению – он отчетливо ощущался на коже наждачной бумагой.
Лера дернулась, когда терпеть стало невозможно. Обернулась, пытаясь понять, кто ее мучает, даже не прикасаясь. На нее смотрели многие из мужчин. Они шарили по ней глазами, ухмыляясь, обсуждали что-то, кивали на нее. Один даже облизнулся.
Стало мерзко. Будто ее толкнули в грязную жижу, вонючее болото. Она сглотнула. Тело оцепенело. И вдруг она столкнулась с тем самым взглядом…
ОН был еще больше остальных. Настоящая скала. Жуткое лицо с резкими, будто наспех вылепленными чертами. Среди красных и зеленых одежд его китель ослеплял синевой, делая голубые вены еще отчетливее.
Желтые глаза были как у всех, и все-таки отличались. В их глубине таилась тьма. Ужасающая чернота рвалась из зрачков наружу. Лера пошатнулась. Она уже видела эту тьму. Но когда и где?
Он смотрел на нее не так, как остальные. В его взгляде был настоящий животный голод. Как будто он увидел нечто жизненно-важное, нечто такое, чего давно был лишен или не знал никогда. И теперь отчаянно хотел это получить. Лера и сама не понимала, откуда взялись эти мысли. Просто внутри вдруг родилось осознание той тьмы, что заполняла его зрачки и грозила в любой момент вырваться наружу.
Внутренний голос коварно шептал: «Ты нужна ему. Он не остановится ни перед чем, пока не получит тебя. И тебе это вряд ли понравится.»
Если другие смотрели на нее с одним примитивным и понятным намерением, то чего ожидать от этого мужчины, она не знала. И это пугало больше всего.
Неожиданно Лера вспомнила другой взгляд – в эпицентре клубящейся тьмы из дыма и пепла. Вот только те глаза горели иным блеском, а низкий голос шептал: «Будешь моей… Уже очень скоро…»
Уголок губ незнакомца дернулся, как будто он знал, о чем она думает, и это было ему неприятно. На его щеке дернулся желвак, и Леру снова бросило в жар. Ей хотелось содрать с себя кожу, сбросить, как делает змея, но лишь бы избавиться от ощутимого как прикосновение взгляда. Желтый свет его глаз скользил по ней, обжигал кипятком, до трясучки, до лихорадочной дрожи.
Из омута ее выдернул скрипучий старческий голос. В зал проковылял старик. Он опирался на трость, обвитую золотой спиралью. Горбился и трясся, неприятно цокал языком, вертя головой по сторонам. И почему-то был наряжен в женское платье. Сначала Лера подумала, что это какое-то издевательство, которое им всем предстоит вытерпеть. Но потом вдруг поняла, и едва не рассмеялась истерическим смехом. Это тоже была женщина. Только старая и еще более уродливая, чем Сестия.
Она вышла в центр круглой площадки, где стояли Лера и остальные пленницы, и повернулась к ним спиной:
– Я приветствую вас, великие мужи Солина! Соблюдая традицию, мы собрались здесь в последний день Цикла Бурь, чтобы наша любимая принцесса смогла выбрать в свою свиту достойных рабынь. А вы – обрести успокоение для плоти и усмирить ее буйство с помощью даров, которые преподнес Глава Ловцов.
Лера с трудом улавливала смысл витиеватой речи. Она старательно смотрела в спину старухи, пытаясь игнорировать взгляд скалоподобного мужчины. И все-таки, против воли, она украдкой бросала взгляды в его сторону. Сейчас все его внимание было направлено на старуху. На лице не было ни одной эмоции. Грубые черты окаменели.
– Приветствуйте свою принцессу!
Никто не встал и даже не пошевелился. Мужчины продолжали рассматривать пленниц и переговариваться, когда в зал вошла еще одна процессия.
Сказать, что принцесса была уродлива – ничего не сказать. Как и другие женщины она больше походила на мужчину. На безобразного и пугающего. Длинный кривой нос, узкие губы, нависшие над глазами брови и слишком широкий лоб. Жидкий волосы спадали на плечи из-под массивного головного убора, чем-то напоминающего кокошник. Он сверкал и переливался разноцветными кристаллами, но был тяжелым настолько, что шея принцессы гнулась, а голова торчала перед телом. Ее темно-бордовое платье было еще более открытым чем у Сестии. Тонкие ленты едва прикрывали ареолы, полностью обнажая тело и демонстрируя полное отсутствие груди.
На секунду Лера усомнилась в том, что это женщина. Но все мысли вылетели из головы, как только она увидела тех, кто сопровождал уродливую принцессу.
Ее свита… Девушки, похищенные с Земли и вынужденные умирать на Солине. Наверное когда-то они были вполне милыми и симпатичными. Наверное. Когда-то. Сейчас их лица были обезображены шрамами от порезов и ожогов. На лице одной темнел свежий кровоподтек. У некоторых волосы были полностью сбриты, у других – висели грязными прядями. Кажется, их пытались подпалить.