Нежеланная для серого волка
Шрифт:
Роман прижался губами к плечу, попутно включая воду в ванной. Едва слышный рык вырвался из моей груди — череда нежных неспешных ласк продолжилась, быстро сменившись на более настойчивые, а я буквально плавилась от подобной нежности и страсти.
— Сними… Всё… Сама… — пробормотал малоразборчиво. — Хочу видеть тебя… Всю.
Закусила губу и ничего не ответила. Молча избавилась от нижнего белья и пояса с подвязками, оставшись в чулках и обуви. И только после этого повернулась лицом к моему волку. Даже нашла в себе смелости
— Поможешь? — попросила тихонько, выставив одну ногу вперёд.
Пылающий медью взор смотрел неотрывно, жадно, голодно. Роман опустился на одно колено, поочередно обхватывая обе лодыжки, приподнимая, развязывая шнурки на ботильонах и стаскивая их.
— Совершенная… — выдохнул хрипло, смутив меня подобным комплиментом.
Стянул чулки, отбросив те в сторону. Выпрямился, так и не отрывая от моего лица пристального взгляда. Его ладони накрыли грудь и сжали, а из горла оборотня вырвался приглушённый рык. Я же непроизвольно выгнулась ему навстречу, вновь цепляясь за плечи…
— Почему не зажило? — нахмурилась невольно, разглядывая тонкую паутинку из оставленных мною ранее царапин. — Что у тебя с регенерацией вообще творится?
Провела массирующими движениями ладоней по его обнажённому торсу и вернулась к плечам. Несмотря на то, что мои прикосновения ему явно нравились, в глазах Романа поселилась мрачность. Так и не ответил на мои вопросы.
— Присядь, — попросила, подталкивая его к краю ванны.
— Вообще-то на сегодня мой лимит подчинения исчерпан, — ухмыльнулся желчно.
Перехватил за руку, опуская к поясу джинс, прибавив многозначительный взгляд.
— Ты просто невыносим, — пробормотала, закатив глаза, и принялась расстёгивать ремень, от которого оборотень, оказывается, так и не избавился.
Интересно, как вообще умудрился тогда джинсы расстегнуть до этого?
Впрочем, данная мысль надолго в сознании не задержалась. Пряжка никак не желала поддаваться моим жалким попыткам с ней справиться.
— И зачем тебе вот надо было надевать эту идиотскую штуковину?! — выругалась в итоге и со злости просто-напросто порвала ремень, вынув и откинув его в другую комнату.
Со стороны альфы послышался негромкий хмык.
— Как-то раньше ни у кого с ней проблем не возникало, — обронил негромко.
Я даже воздухом поперхнулась от подобного заявления. Герда так и вовсе вознамерилась наказать нашего альфу и даже способ подкинула, которым я не преминула воспользоваться. Резко опустила руку вниз и схватила его за важнейшую для всех мужчин часть тела, болезненно сжав.
— Рязанов, тебе жить надоело?! — прорычала в ярости. — Ты совсем охр… — возмущаться вслух и дальше не удалось.
Роман просто-напросто заткнул меня глубоким поцелуем. Нет, не поцелуем даже. Впился в губы так жестоко и требовательно, будто бы клеймо оставлял. Вот только это нисколько не унимало моего гнева. Да и рука моя по-прежнему покоилась, где и была. Мне осталось только напомнить об этом одному зарвавшемуся психу с замашками самоубийцы. И, как только тот немного отстранился, толкнула его изо всех сил, опрокидывая в наполовину наполненную ванну. Вот только не учла, что Роман меня обнимал, поэтому красиво полетела вместе с ним, приземляясь сверху.
— Тем лучше, — проворковала мстительно. — Утоплю! Прямо здесь и сейчас! Ещё только раз заговоришь о других бабах!!!
Ответом послужил громкий хохот. Смеялся альфа клана серых волков долго, пока я пыталась всё это время безуспешно исполнить своё обещание и отправить его под воду. И вот вроде он не оборонялся даже, но сдвинуть его с места — всё равно что о горе в известной поговорке… Веселье в альфе закончилось также резко, как и началось. Одной рукой умудрился перехватить обе мои, заведя их за головой, тем самым уложив меня на себя, а свободную ладонь пропустил между ног.
— Хочу тебя, — проговорил с тихим рычанием, блуждая по моему лицу жадным голодным взором. — Прямо сейчас.
И вот кто мне скажет, куда испарилась в одночасье вся моя злость?
Каких-то четыре слова, а по венам словно лава вместо крови потекла, воспламеняя каждую клеточку моего тела. Всмотрелась в горящий медью взор и шумно втянула в себя запах нашего общего возбуждения, пропитываясь им насквозь и желая, чтобы так было всегда.
Сумасшествие просто какое-то!
— Так возьми, — только и выдавила из себя, не в силах сопротивляться гипнотизирующему взгляду моей пары.
На губах оборотня расцвела жестокая ухмылка. Он поднялся на ноги, увлекая следом за собой и избавился от промокших джинс, отшвырнув их на пол.
— Повернись, — прошептал едва слышно и сам развернул к себе спиной.
Пальцы мужчины заскользили вдоль линии позвоночника от поясницы выше, поглаживая, слегка надавливая, пробуждая тем самым в местах соприкосновения множество ярких искорок удовольствия.
— Наклонись, — надавил на затылок, вынуждая нагнуться и опуститься на колени.
Властно сжал ягодицы и в то же время повторил прежний путь своих прикосновений вдоль линии позвоночника нежными неспешными поцелуями. Пришлось ухватиться за края ванны, чтобы удержать равновесие.
— Ром… — выдохнула имя мужчины, когда он в очередной раз сжал ягодицы, толкнувшись навстречу, но не проникая.
Его член скользил по моей влажной плоти, одновременно возбуждая и мучая нас обоих, не спеша удовлетворить. А ведь сам сказал, что хочет! Теперь же, по-моему, откровенно издевался. И ещё непонятно — над кем больше: собой или мной. У меня и так из-за наших общих эмоций, кажется, разум окончательно и бесповоротно помутился. Теперь в нём единовластно царствовал один серый волк — никого и ничего больше.