Нежеланный брак
Шрифт:
Высокие двери распахнулись, едва не ударив их.
Они отшатнулись друг от друга и увидели на пороге дворецкого с перекошенным от ужаса лицом.
— Милорд, миледи… Прошу прощения! — С этими словами покрасневший до корней волос слуга испарился.
Бет и Люсьен переглянулись и рассмеялись. Она чувствовала, как горит ее лицо. Никогда прежде она не была так смущена. Она поспешно поправила лиф, в который маркиз успел внести некоторый беспорядок.
— Наверное, он решил, что это лакей и горничная прячутся от любопытных глаз, — усмехнулся Люсьен. — Что ж, этот
И все же ей так хотелось вновь оказаться в его объятиях!
Но он не сделал никаких попыток возобновить их близость, а просто запер дверь на замок, взял со столика зажженную лампу, чтобы осветить лестницу. Свет от лампы, мерцая в темноте, освещал их магическим кругом, создавая ощущение, что, кроме них, в этом замкнутом пространстве нет ни одной живой души.
Поднимаясь по лестнице и держась от него на некотором расстоянии, Бет дрожала от мысли, что сейчас он войдет в ее спальню и это головокружительное безумие, которое ими овладело, получит, наконец, достойное завершение.
Но хочет ли она этого? Она до сих пор не знала. Она боялась и желала этого… В одном Бет не сомневалась — ей хотелось, чтобы все уже было позади. Они больше не могут ходить по лезвию ножа. Как только неизбежное произойдет, они расслабятся и будут спокойно жить дальше.
Маркиз действительно вошел в ее спальню — но лишь для того, чтобы поставить лампу на столик у кровати. Он повернулся к Бет, и она растерялась, не зная, как себя вести.
— Вы снова выглядите испуганной, — улыбнулся он. Бет хотела было возразить, но голос ее подвел. Она не смогла вымолвить ни слова.
— Я вел себя как дурак, — многозначительно произнес он. — Но после того, как вы подарите мне вашу любовь, мой ангел, я предпочел бы видеть в вас страстную грубиянку, которая называет меня бабуином.
Бет беспомощно наблюдала, как он идет к двери.
— Именно таким образом меня можно соблазнить, если вас это интересует, — заявил он, с улыбкой повернувшись к ней.
В этот момент Бет уже готова была решиться на активные действия, но пока она размышляла над тем, как привлечь его внимание, он вышел из ее спальни.
Она без сил опустилась на кровать, вынужденная признать, что он оказался прав. В день свадьбы он назвал ее раненой птичкой, и хотя время, проведенное в Хартуэлле, оказало на нее целебное воздействие, душевного равновесия оно ей не вернуло. Она больше не боялась маркиза, но обозвать его бабуином уже не могла. Если ему нужна именно такая Бет, то им обоим придется набраться терпения и подождать.
Меньше всего на свете Бет хотелось разочаровать его.
Глава 16
Люсьен ехал верхом рядом с экипажем. А Бет, откинувшись на парчовом сиденье, размышляла о том, что если между мужем и женой существует взаимопонимание, то что еще нужно для счастья? Однако раньше она полагала, что низменные страсти и дружба — понятия несовместимые. Теперь она пришла к выводу, что именно отсутствие в их отношениях с маркизом низменных страстей делает их брак неполноценным.
Ей стоит как следует подумать над этим и впредь не допускать в себе и не поощрять в маркизе приступов малодушия или растерянности. Она тихонько рассмеялась над тем, как глупо, наверное, это выглядит со стороны. После того, как она столько лет внушала воспитанницам, что от похотливых мужчин следует держаться как можно дальше, она вдруг поймала себя на желании взять маркиза за руку и пусть даже насильно уложить его в свою постель.
Родители маркиза встретили их в Белкрейвене весьма радушно, но Бет поймала на себе испытующий взгляд герцогини и невольно покраснела, чем привела отца и мать Люсьена в полный восторг. Теперь они уже не сомневались, что рождение наследника состоится в срок и волноваться больше незачем.
У себя в спальне Бет обнаружила, что на двери, соединяющей их с Люсьеном спальни, запор отсутствует. Их комнаты разделяла только гардеробная. И все же это расстояние впервые показалось ей непреодолимым. Она не могла заставить себя войти в спальню мужа и прямо сказать: «Люби меня, Люсьен».
Это было выше ее сил. Но она так или иначе должна найти к мужу подход. Как жаль, что нет книг, обучающих искусству соблазнения!
Стук в дверь застал ее врасплох. Редклиф, повинуясь ее знаку, открыла дверь. Маркиз переоделся, сменил костюм для верховой езды на обычный для города наряд — панталоны, ботфорты, темный камзол и высокий галстук.
— Я снова чувствую себя цивилизованным пленником, — пожаловался он, перехватив ее взгляд. — И почему это женщины постоянно жалуются на жесткие требования моды? Ведь нам, мужчинам, тоже приходится ей подчиняться.
— Я давно думаю, что мужчины вполне могли бы носить летом женские юбки, а женщины зимой — брюки.
— В Лондоне это выглядело бы весьма странно, — рассмеялся он. — Но довольно. — Он поднял руку. — Я хотел бы удалиться, пока еще на это способен. Вы ни в чем не терпите неудобств?
— Ни в чем. Вы собираетесь выйти из дома?
— Да, ненадолго. — Он помрачнел. — Герцог говорит, что столкновение Наполеона с союзниками может произойти со дня на день. Может быть, оно уже произошло, а у нас просто нет сведений. Я хочу узнать, что об этом говорят в Лондоне.
Подумав о том, что в этот относительно спокойный период ее личной жизни судьба Европы, возможно, висит на волоске, Бет похолодела. Не исключено, что где-нибудь в Бельгии уже грохочут пушки и солдаты погибают один за другим. Наверное, мужчины лучше в этом разбираются.
— Прошу вас, пойдите и разузнайте, что происходит.
Он поцеловал ее в щеку и вышел.
Бет думала о добровольно ушедших в армию виконте Эмли и безрассудном Дариусе Дебнеме и молила Господа сохранить им жизнь, так же как и всем прочим воинам. Каждое воскресенье в церкви возносились молитвы Господу, но Он не мог спасти Европу от Наполеона.