НЕживое поколение
Шрифт:
Внизу его встретил робот помощник и тихая пустота во всем доме. Вероятнее всего, отец уже давным-давно был на работе, а мама… А вот где мама, Дэвида беспокоила больше всего. И от этого беспокойства ему стало удивительно. Раньше он никогда не задумывался о том, где и когда находятся его родители. Ему казалось, что он существует отдельно от них. И они являются просто сожителями, которые не интересуются жизнью друг друга. Его вполне устраивало такое существование
Дэвиду стало как-то скучно и даже одиноко, и быстро закинув в желудок пару тостов, которые приготовила Мирра, он схватил свой рюкзак и выбежал на залитую золотистым светом лужайку у дома. Напротив стояла пожилая соседка, Елизавета Маркова, но все называли её Элизабет. Она смотрел, как Дэвид идёт по улице, и только улыбнулась ему. Юноша никак не отреагировал, ни один мускул на его лице не дрогнул. Взрослые воспринимали этот жест вполне нормально, потому как дети не обязаны были выказывать благосклонность или приветливость всем подряд.
Через несколько минут Дэвид уже был на центральной улице, где зашёл в самую крупную кофейню города. Неоновые вывески всегда завлекали ночных посетителей, а днём маячили медиафасады. Внутри заведения висели лампы в виде объёмных треугольников, которые превращались в ромбы, а затем в пятиугольники. Барная стойка была украшена перламутровой мозаикой, а все столы подсвечивались ксеноновыми лампами. Говорят, что это место соединяло в себе всё аутентичное – от дизайна до кухни.
Дэвид заказал себе любимый кофе с грецким орехом и бананом. Он уселся за барную стойку и достал ноутбук из сумки. Парень собирался написать новое стихотворение и задумался, о чём писать. Любовь? Это тема слишком приелась. И может ли писать о любви тот, кто никогда её не испытывал. Чувства? Дэвид не мог понять, что именно он сейчас ощущает. Это была череда неопределённости и запутанности.
В моей душе угасло пламя,
В свете свеч сижу один.
Как грустно видеть свою память
В телах других мужчин.
Дэвид поморщился; ему казалось, что всё это выглядит и звучит глупо. Но всё равно решил писать дальше.
Взгляд его наполнен болью,
Страшен облик боевой,
Он не раз терял контроль
В той разведке боевой.
Парень уставился в одну точку и задумался над тем, почему же ему приснился этот мужчина. Кто он? Откуда? Было понятно одно – он не из Новой эпохи. Возможно, он жил совсем давно. Тогда Дэвид задумался: «Мужчина был в военной форме и с автоматом. Но когда была последний раз война?». Юноша закинул ноутбук обратно в сумку, так и не сохранив свою лирическую работу, забрал стаканчик кофе с собой и вышел из кофейни. Он направился прямиком в центральную библиотеку. В ней сидела толпа подростков, выпивая энергетические напитки и что-то громко обсуждая. Обычно библиотекарь не имел права что-либо предъявить детям, поэтому обязанность наводить порядки переходила в руки подрастающего поколения. Кричать, шуметь и даже бегать по библиотеке не были противозаконны. Только порча имущества считалась уголовно наказуема. Тогда библиотекарь вызывала местную полицию, а они уже могли забрать нарушителей закона в изолятор. Что с ними происходило там, Дэвид не знал, но ему говорили сверстники, что их вызывают на профилактическую беседу с высшими детьми. После выхода из изолятора дети-нарушители становятся другими – исправляются.
Дэвиду не понравилась эта компания, но он был очень терпимым, поэтому прошёл к стойке библиотекаря, не обращая внимания на шум. За стойкой сидела пожилая женщина с высокой короткой причёской пепельного оттенка. Парень попросил у неё экземпляр истории Новой эпохи.
На стол с грохотом повалилась толстая книга. Дэвид открыл её и начал листать, внимательно изучая заголовок или отрывки текста на каждой странице. Через пару минут он понял, что сконцентрироваться ему крайне сложно, поскольку шумная компания всё же мешала. Он спокойным шагом приблизился к их столу и, наклонившись над ними, произнёс: «Слушайте, ребятки, давайте потише. Я тут работаю над важным проектом, а ваша перекличка меня сильно отвлекает. Если тише не можете, то тогда у вас есть возможность выйти на улицу». Подростки не стали говорить что-то в ответ, чему Дэвид был благодарен.
Конец ознакомительного фрагмента.