Неживой
Шрифт:
Как только она вальяжна раскинулась на троне, слуги, вельможи, советники, визири и охранники расслабились и смогли поднять взгляд до уровня её коленей.
Молодой юноша в жёлтом халате и с выбритыми висками вышел из выстроенной толпы, подошёл на двадцать шагов к её трону, уселся на одно колено и, почти не отрывая подбородка от груди, вопросительно посмотрел на неё.
— Говори, — приказала Тшань.
— Ляй Эйнь, теперь глава Дома Сурай, владыка, — представился юноша, чеканя каждое слово. — Эпидемия остановлена.
— Глава Дома?.. — скривилась царица и подняла на него осуждающий и удивлённый взгляд. — Сколько ты
— Семь тысяч, владыка.
— Почему ты сказал «теперь»? И почему ты вообще назвался главой Дома, мальчик?
— Потому что я потерял и мать, владыка.
— У вас что… не родилось добрых дочерей?
— Нет, владыка.
— И как же, юный Ляй Эйнь, ты справишься с испытанием, к которому представила тебя Леди Судьба? Можешь отвечать полно.
— Справлюсь, владыка. У меня нет и не будет выбора. Мои плечи не согнуться от такой ноши, я буду править с честью.
— Хорошо, — царица одарила парня таким взглядом от которого он весь сжался. — Я буду наблюдать за тобой, юный Ляй Эйнь. Ты пришёл сюда просить?
— Да, владыка.
— Я же сказала, можешь отвечать полно. Семь лет.
— Семь лет, владыка?
— Да. Твои земли семь лет не будут платить налог, пока не пройдёт голод, и новое поколение не начнёт помогать хозяйству. За этим ты пришёл?
— Да, владыка. Спасибо, владыка.
— Постой, — юноша начал пятится, но тут же замер. — Поскольку в твоих землях освободилось множество домов и полей, ты примешь в свои земли десять тысяч безродных, что остались от степного народа, у которого теперь нет имени. Ты расселишь их в равной пропорции по всей своей земле, и жестко будешь наказывать всех, кто будет препятствовать этому и собираться в кучки. При этом ты не разделишь их семей. Их женщины отныне будут старшими над мужчинами, как велит наш закон. Все, кто склонят перед тобой колени и будут мирно возделывать землю и заниматься ремёслами семь лет, ты примешь, как часть своего Дома, и они будут жить одними законами и судьбой с теми, кто жил на твоей земле всегда. Тому, кто смешает кровь с народом, у которого больше нет имени, и предъявит двух детей брака, я дарую десять мешков муки и одну овцу или козу, но из породы, что равна по положению мне среди людей. С теми, кто не примет порядок, что сказала я, делай, что посчитаешь нужным. Но правь мудро. Или больше не будешь править. Ты услышал меня, юный Ляй Эйнь?
— Д… да, владыка, — с трудом ответил юноша, больше не рискуя поднять глаза.
— И будет неплохо если в мужья тебя возьмёт одна из народа у которого теперь нет имени. Ей будет дозволено быть Го и править твоим Домом, но под твоим присмотром. Иди с миром, юный Ляй Эйнь. Чиновники объяснят тебе всё до твоего отбытия и составят документы, заверенные моей рукой. Следующий.
— Владыка! — к трону на коленках подскочил пухлый старичок, путающийся в своей длинной и тонкой бороде почти до колен.
— А-а-а, Тай Хо! — поприветствовала его царица. — Ты пришел сказать, что закончил строительство?
— Владыка, — повторил старик, благоразумно избегая прямого ответа на вопрос. — Я пришёл просить ещё рабочих. И дерева. В наших планах…
— Сколько же ты построил кораблей для меня?
— Скоро мы построим сотый, владыка.
— Так сколько? — под её строгим взглядом толстяк сложился ещё больше и вздрогнул.
— Восемьдесят, — ответил он тихо.
— Восемьдесят маленьких корабликов не испытанных большим морем… — задумчиво произнесла Тшань после затянувшегося молчания. — Знаешь ли ты, что у Империи как-минимум четыре сотни больших кораблей? И что на этих кораблях они могут привести сто пятьдесят тысяч воинов? И это они могут сделать по щелчку пальца, не потратив и месяца на подготовку.
— Д… да, владыка.
— Ты должен работать лучше, чтобы этого никогда не произошло, Тай Хо. Я направлю тебе дерево и плотников, столько, сколько сможет собрать всё наше царство.
— Спасибо, владыка. Я… я не подведу Вас!
— Конечно же, не подведешь, Тай Хо. Ведь так же я отправлю туда сто Цензоров при поддержке армии и проверю, сколько ты и другие чиновники украли на этой стройке. На месте они решат, как делать всё быстрее.
— С-с-с-спасибо, владыка.
— Следующий.
Из толпы вышла девушка, в отличие от лебезящих мужчин она была полна гордой осанки и не стеснялась смотреть царице прямо в глаза.
— Сяо-ди Шун из дома Динь И, — представилась она, почтительно припав на колено.
— Встань, — властно приказала царица.
Девушка встала.
— Посмотри на себя, — лёгкая улыбка пробежала по губам Тшань. — Какая красавица и сколько в тебе жизни. Какое приятно зрелище. Говори, Сяо-ди Шун.
— Долгих Вам лет жизни, владыка, — девушка ещё раз поклонилась. — Я пришла не просить.
— Вот как? — бровь царицы вопросительно поднялась.
— Моя царица! — девушка начала говорить громче. — Дома Динь И и Жунцзы делят одну землю. И должны были зарыть меч войны ещё три поколения назад. На первый взгляд… это так, моя царица. Но под спокойной гладью воды, что показывают Дом моих родителей и Дом Жунцзы царят вражда и соперничество. Ценой ему человеческие жизни.
— Хочешь сказать, Сяо-ди Шун, что эти Дома ослушались царицы и льют кровь? — голос царицы практически захрустел от льда и холода.
— Пока никто из семьи не умер, владыка. Но умерли и пострадали слуги. Лишь вопрос времени когда…
— Я услышала тебя, дочь, — резко оборвала её Тшань. — Почему ты пошла против тех, кто дал тебе жизнь?
— Царство Зарийское и его защитницы дали мне жизнь в равной степени, владыка. Го поставлены во главах Домов, чтобы беречь землю и строить на ней, а не чтобы лить на неё кровь за какие-то надуманные обиды прошлого. Те, кто стоят во главах Динь И и Жунцзы не достойны быть Го, не смотря на всех их заслуги. Потому что в Го нет и недолжно быть ничего личного, никаких чувств, кроме заботы о своих земле и людях!
— Сколько тебе лет, дитя?
— Будет семнадцать этой весной, владыка.
Царица взяла настолько долгую паузу, рассматривая девушку и раздумывая, что по задние ряды зашептались.
— Ты вернёшься домой вместе с Цензорами, дитя, — наконец ответила царица. — Как глава Домов Динь И и Жунцзы. Ты наведёшь порядок на своей земле, не пролив ни капли крови. Этого ты хотела?
— Нет, — честно ответила шокированная девушка.
— Знаю, что нет, — царица улыбнулась ей жесткой улыбкой. — Но не гоже мести метлой в чужом доме, девочка. Если я сама наведу там порядок, то ты возненавидишь и меня и эту страну. Потому что я вымету всё — и то, что ты ненавидела, и то, что любила. Мне проще строить там, где ничего нет… А если хочешь сделать что-то — сделай сама.