Нежный свет. Невеста для архимага
Шрифт:
— Согласна. Мы все должны понять, что происходит, Декстер! Оставлять её неведении, все равно что дать врагу в руки оружие. Вера должна быть предупреждена.
Шайн Блинд не соглашается, но и не отказывается. Смотрит на жену несколько секунд, как будто говорит с ней без слов, та что-то произносит одними губами. Я не умею читать по губам. Но сейчас главное — результат, а не то, что говорит Алисия мужу.
— Хорошо, что вы приехали к нам, — Декстер резко садится на стул. Он недоволен, но изящная рука жены со следами порезов и мозолей на пальцах накрывает его ладонь. — Только я, или другой видящий, мог
Из всех людей, кто хочет нацепить на меня ошейник, думаю, Торнтона я бы назвала в числе последних. Зато кое-что встало на свои места. Фэмы, источники и рассказ мага. Вот почему он так много знает о том, что свет отдает источникам силу. Возможно, и про тот мифический источник сказал не просто так?
— Думаете, он работает на фэмов? Тома мне рассказала про девушку, которая пострадала на прошлом аукционе. Ходят слухи, что эти сумасшедшие хотят тебя убить, — поворачиваюсь к Ричарду.
— Это не слухи. Думаю, ты сделала правильные выводы. Торнтон вручил тебе этот браслет, зная, что мы притягиваемся магией совмещения. Ты была бы идеальным убийцей. Терпеть меня не можешь, но постоянно оказываешься рядом. Ненавидишь местный порядок, хочешь домой. Характер революционера-террориста. Поводов более чем достаточно. Плюс, он считает, что ты не местная. Значит, вступиться на суде за тебя некому. Чик и все. Дело в шляпе: архимаг мертв, виновные наказаны.
— Красиво, — хмурюсь до боли между бровей, но что-то внутри меня нашептывает: “Это еще не всё”.
— Декс, зачем ты уничтожил браслет? Мы могли его нейтрализовать, отследить истинного владельца. Вряд ли сам Торнтон дергает за веревочки.
— Я не уничтожал. Охранное заклинание. Почувствовало меня и уничтожило артефакт. Нам нужен Торн, — глубокая морщина пролегла между широких бровей Декстера.
— Уже отдал команду. Маги уже работают в замке Шайн Флай.
На лице Ричарда застыла восковая маска спокойствия, архимаг даже бровью не повел, узнав, что на отборе опасный тип. Просто хладнокровно отправил приказ взять его раньше, чем это предложение было озвучено. Тронула ли его догадка об угрозе для жизни? Я не уверена.
На пару секунд за столом повисла тишина. Алисия и Декстер в упор смотрели на Ричарда. Я на всякий случай тоже. Через секунду едва слышный “вжик” нарушает тишину.
— Скрылся. Принца Вельмонта нашли и взяли под стражу. Они могут быть заодно. Простите, мне нужно связаться с командиром поискового отряда. Этот разговор точно не терпит лишних ушей, — строгий взгляд на меня.
А я приросла к стулу. Вельмонт под стражей, Торнтон сбежал. Я понятия не имею, что с Зефиркой. Можно ли кому-то доверять в этом мире? Неужели, меня хотели использовать, как марионетку? Если бы Декстер не заметил, в один из дней я могла бы стать убийцей?
— Я провожу Веру в гостевые покои.
Что? Впиваюсь взглядом в хозяина замка, который уже медленно поднимается со стула. В поисках поддержки кошусь на его жену. Почему-то Алисия вызывает у меня доверие, а вот её муж по-прежнему иррациональный страх. Едва заметный кивок брюнетки немного успокаивает. Совсем немного. Чуточку.
Ричард уходит, не оглянувшись.
В полумраке коридора прохладно, я пытаюсь скрыть бегающие по позвоночнику мурашки. Удивительно, но архимаг, перед которым люди склоняют головы, не вызывает во мне такого трепета.
— Ты знаешь, почему так ценится нежный свет?
Спрашивает Декстер, когда мы проходим по одному из особо темных коридоров. Если честно, я уже запуталась в лестницах, переходах и дверях, но послушно следую за хозяином. Единственное, что могу сказать точно, мы на третьем этаже.
— В общих чертах. Знаю о том, что жизнь зависит от света. Он наполняет источники и помогает расти всему живому, — вольная интерпретация всего, что мне наговорили.
— Почти верно. Свет и сталь — две женские сущности, который отвечают за созидание и равновесие мира. Это разная магия, но они обе должны присутствовать в мире, чтобы он жил. После чумы сталь почти не пострадала, а вот свет исчез почти полностью. Мы не могли медлить, поэтому Ричард и начал поиски через портал.
— Можешь его не оправдывать, как и эту систему. То, что у вас выживание, мне в красках рассказал архимаг. А мы просто ресурс, чтобы выжить.
— Рассуждаешь, как ледяная сталь. Ресурс, — улыбается, глядя вперед. — Пусть будет ресурс. Тогда ты, Вера, золотая жила. Я ни разу в жизни, даже до эпидемии, не видел такого яркого света и очень хочу, чтобы ты осознала его важность. Взгляни на световую карту этого коридора. Сможешь?
— Да. конечно.
Растерянно замираю рядом с хозяином дома и пытаюсь вспомнить те самые ощущения из лабиринта: почувствовать текущую вокруг жизнь. Что за?
Шаг назад. Я едва не сбиваю с ног Декстера, когда вижу световую карту замка. Он что, тоже живой?
Не понимаю, но внимательно разглядываю каменную кладку по стыкам которой текут сияющие потоки, как кровь по венам и артериям, как свет по листьям лабиринта в замке аукциона. Вот только здесь потоки сияния переплетаются с металлическим блеском. Ледяная сталь.
— Видишь? — голос Декстера позади меня. — Этот замок, как и многие древние, обладает своей волей. Он — живое существо, в жилах которого текут свет и сталь в равной пропорции.
— Я не понимаю, — шепчу одними губами и стряхиваю видение. Коридор снова темный.
— Этот мир, Вера, существует в хрупком равновесии. Когда-то его нарушили чума и человеческая глупость. В то время погибли многие живые замки, сейчас их осталось три — гнезда магов. Один принадлежит моему роду, в другом проходит аукцион и третий принадлежит роду Шайн Дрим. Остальные прожили много веков, но теперь стоят в руинах. Замок — это душа рода. Когда она умирает, ты теряешь связь со своим прошлым и с магией.
— Какое мне до этого дело? — не понимаю, зачем мне все это знать.
— Просто подумай об этом, Вера. О равновесии, о том, что ты можешь сделать для этого мира и о том, что мир умеет быть благодарным. О том, что ты можешь вернуть нам мирную магию. Боевой здесь более чем достаточно.
— Умеет быть благодарным. Ты говоришь, как тетушка Нимирь, — фыркаю пренебрежительно.
— Она мудрая ведьма. Одна из немногих, кто пережил чуму, — голос звучит уважительно, а потом с губ видящего срывается смешок. — Но с манерами у нее полный крах.