Незийский калейдоскоп
Шрифт:
За что же, спрашивается, Саймону всю жизнь доставалось? За что его посадили за решетку? Ведь все те, кто из-за него погиб или потерпел неудачу, сами заставляли его так поступать, воздействуя на него своими материальными мыслями — почитай книжку, и все поймешь! А Хинар за что хотел ему отомстить? За то, что одурманенный мейцаном Саймон восемь лет назад летал над пляжами на Ниаре и стрелял по курортникам? А нечего было желтомордому валяться на том пляже, сам подставился!
И Лиргисо тоже сам виноват: если Саймон взорвал его виллу, значит, отморозок с Лярна хотел от виллы избавиться. Может, страховку рассчитывал получить… Или за что-то себя наказывал: в книжке написано, что это одна
Перед тем как уснуть, Саймон сунул книгу под подушку. Говорят, чистая совесть — лучшая подушка, а он только сейчас открыл, что его совесть девственно чиста, и так было всегда.
— Ради тебя я пожертвовал своей репутацией.
Лиргисо сидел на подлокотнике кресла и смотрел на Поля с насмешливой полуулыбкой. На его правом запястье темнела затянутая прозрачной пленкой рана, и для Тины было загадкой, почему он до сих пор не регенерировал или не воспользовался медавтоматом. Похоже, ему просто понравилась роль безвинно пострадавшего: для него это было ново, обычно ему доставалось за дело.
— Все за тебя просят, а я игнорирую, — он вздохнул, как показалось Тине, с долей досады. — Это невежливо. Что же обо мне теперь будут говорить?
Поль пожал плечами. Видно было, что ему трудно сохранять самообладание в обществе Лиргисо, мелкие штрихи выдавали скрытое напряжение.
Они посмотрели вместе видеозапись с «Сиролла», и Лиргисо опознал в придурковатом «фермере» Саймона Клисса. Грим изменил лицо, но голос, пластика, характерные гримасы — все указывало на то, что это Клисс. Стив тогда сказал, что хочет проверить с помощью силарской логической игры ренгмари одно свое предположение, и исчез, а Тина осталась с Полем и Лиргисо. Они находились на все той же Ольгиной вилле на побережье моря Нихао — нейтральная территория, вполне подходящая для встреч с союзником-противником. И местность вокруг пустынная, маловероятно, чтобы их здесь кто-нибудь потревожил.
— А для тебя имеет значение, что про тебя будут говорить? — спросила Тина.
— Всегда имело. Сколько раз я должен объяснять, что я не презренный преступник, а Живущий-в-Прохладе? — Лиргисо с грустной усмешкой покачал головой, словно сокрушаясь по поводу ее непонятливости, и снова обратился к Полю. — С моей стороны это немалая жертва, так что было бы справедливо, если бы ты отблагодарил меня за это.
Поль поднял на него взгляд, молча достал из кармана бумажник с полустершейся лазерной картинкой, вытащил оттуда несколько крупных купюр и бросил на столик, стоявший между их креслами.
— Столько хватит?
«Зря ты так. Этого типа лучше не дразнить, он ничего не забывает».
Позолоченные веки Живущего-в-Прохладе дрогнули, но он мгновенно овладел собой и улыбнулся.
— Не хватит. Не будь здесь великолепной Тины, ты бы расплатился со мной другой монетой, и заодно убедился бы, что от этого не умирают… Кстати, одна забавная деталь инцидента на «Сиролле», — он сразу перескочил на другую тему, не оставляя Полю времени, чтобы взорваться. — Вы обратили внимание на фразу Клисса насчет колбасы из ушей? Он ведь собственное ухо съел, а в «Конторе» ему новое вырастили.
— Зачем? — удивилась Тина. — В смысле, зачем съел?
— О, это целая история! Когда Клисса привезли на Ниаре ко мне в офис, он вел себя неучтиво, отозвался уничижительно об одном из моих любимых лярнийских пейзажей — заявил, что это синтезированная фальшивка, да в таких выражениях, что это не могло меня не покоробить. Я тогда навязал ему пари: если я докажу, что
Тина выслушала эту историю с непроницаемым лицом: выходка вполне в духе Лиргисо; все это не вызывало у нее одобрения, но Саймона Клисса ей не было жалко. А Поль сидел бледный, словно застывший, потом произнес тихим чужим голосом:
— Сволочь же ты…
— Фласс, опять «сволочь»!.. — Лиргисо театрально закатил глаза к потолку. — Пусть это не самое отвратительное словечко из твоего полицейского лексикона, меня удручает то постоянство, с каким ты награждаешь меня этим эпитетом. Поль, тебе это не идет. Это все равно, что прилепить обертку от жвачки на изысканно-нежную картину Тлемлелха. Разрушение стиля.
Поль развернулся в кресле и смотрел на него в упор. Мышцы напряглись, глаза превратились в два бездонных темных провала, как на «Сиролле», когда ему засадили капсулу с отравой. Мысленно выругавшись, Тина переключилась в ускоренный режим: только драки сейчас не хватало!
— По незийским законам ты получил бы за это пожизненный срок.
— Как печально, что ты до сих пор мыслишь в этих убогих полицейских категориях, — Лиргисо выглядел расслабленным, но не сводил с Поля пристального взгляда. Возможно, приготовился телепортироваться, если тот на него бросится. Что ж, это самое лучшее, что он сейчас мог бы сделать. — Поль, что тебя так шокировало? Это же Саймон Клисс! Мы с тобой из-за него чуть не сгорели. Он хотел убить твою Ивену, ты бы послушал, как он меня уговаривал!
— Ну, так пристрелил бы его. Я бы пристрелил, и все. Зачем издеваться?
— Поль, ты чувствителен, как девушка. Вообще-то, меня это возбуждает… Неужели ты думаешь, что я мог бы поступить так с кем угодно, хотя бы даже с тобой? Клянусь тебе, это не так. Саймон Клисс — всего лишь грязь под нашими ногами, говорящее полуразумное животное.
— Он человек, хотя и мерзавец. Таких надо убивать или держать за решеткой, а то, что делаешь ты — это уже за гранью нормального.
— Такая восхитительная игра эмоций по столь ничтожному поводу… — Лиргисо смотрел на Поля сверху вниз с задумчивой усмешкой. Тине пришло в голову, что он для того и устроился на подлокотнике, чтобы смотреть сверху вниз. — Вот интересно, если бы я у тебя на глазах начал пытать Клисса, ты бы согласился отдаться мне, чтобы спасти его от мучений? Хотел бы я поставить такой эксперимент, но Клисс, увы, недосягаем… А ты, Тина, что об этом думаешь?
— Я бы Клисса со спокойной совестью убила, но мучить не стала бы. А в предложенной тобой гипотетической ситуации я бы вас с Клиссом обоих послала, потому что вы пара мерзавцев.
— Представьте себе, именно такого ответа я и ожидал! — Лиргисо рассмеялся, потом взглянул на Поля, словно приглашая присоединиться. — Поль, да перестань же! Если бы я знал, что ты так разволнуешься из-за безделицы, я не стал бы об этом рассказывать. Я тебе должен штраф. В Могндоэфре принято, если кто-то из Живущих-в-Прохладе невзначай расстроит другого, искупать промахи подарками. Обычно в таких случаях дарят что-нибудь небольшое и красивое — застежку для плаща, бокал, украшение… Что я должен тебе подарить, чтобы мы помирились?