Незримое око
Шрифт:
– Джил?
– спросил Гизмо.
Я облизал сухие губы.
– Я здесь.
– Непроизвольно я начал говорить шепотом.
– Но я... вижу кое-что, чего не должно быть.
– Страшную бразильянку?
– Нет, номер 11. Прямо на территории Шер Хана.
Гизмо начал дышать напряженнее.
– Что он делает?
Хороший вопрос. Он стоял босиком на углу дома, как будто прислушивался всем телом. Он что-то чуял. Сначала я подумал, что он выслеживает собаку или даже крысу. Но он выглядел слишком уж сосредоточенным, как будто был начеку.
– Я тебе перезвоню, - прошептал я и положил трубку.
Он направился к стройке. Я устоял перед желанием самому снять обувь и последовал за ним так тихо, насколько это было возможно. Мне было удобно идти за ним. Люди на улице были так заняты разглядыванием опустившегося бездомного, что совсем не обращали внимание на меня. Он держался в тени домов. Мне не нравилось, что дорога, по которой он шел, вела к дому Зое, но там он не остановился, а поспешно завернул за угол. Когда он вновь попал мне в поле зрения, я увидел, что он бродил по краю котлована. Один из кранов как раз переносил груду стальных балок над территорией. На заднем плане возвышалось новое большое здание в форме куба, наверное, будущие офисы.
Номер 11 крался вдоль забора, опять принюхивался. Он пригнулся и поднял черный кроссовок, который кто-то потерял там. При этом краем глаза заметил меня и выпрямился, приняв угрожающую, слегка согнутую позу. Еще не повод для волнений. Номер 11 умел запугивать, но не любил вступать в бой.
– Что ты здесь потерял?
– крикнул я ему.
Он быстро сунул кроссовок в один из карманов и уставился на меня. Его глаза были желтыми, зрачки расширялись, когда он смотрел на меня. Значит, он был напряжен и агрессивен. И я не был уверен, понимал ли он меня.
– Ты не боишься Мориса?
– добавил я.
Наконец –то, в его глазах вспыхнула искpа узнавания.
– Морисс?
– пробормотал он, как будто его язык был слишком большим.
– Он ушел.
Я наморщил лоб.
– Ушел?
Может, Рубио прав? Крысы бегут с тонущего корабля? Но почему именно непобедимый Морис покинул город?
Номер 11 согнулся еще ниже и сверкнул глазами. Его ноздри дрожали.
– Чуешь?
– спросил он хриплым, почти шипящим голосом.
– Здесь пахнет по-другому. Пусто.
Я ощущал лишь дурманящий, противно-заманчивый аромат голубиного мяса и неприятный запах, исходивший от номера 11, смесь раздражения и захватнических стремлений. Он посмотрел мне в глаза и презрительно фыркнул. Медленно сделал шаг в мою сторону, затем еще один. Его целью было прогнать меня с территории, которая, по всей видимости, должна будет стать его. Пока его шаги не выражали явную готовность к нападению, это была лишь угроза. Если бы я отошел и избегал его взгляда, он бы дал мне уйти. Но сегодня я об этом не думал. По крайней мере, он со мной разговаривал, в нашем обществе такое бывало нечасто. Попробовать стоило. Я продолжал пристально смотреть на него, зная, что тем самым провоцирую его.
– Маркус?
– спросил я наугад. Никакой реакции.
– Кемаль?
С таким же успехом я мог перечислять ему дни недели. Последняя попытка, после которой мне нужно будет уходить.
– Юлиан?
Номер 11 поморгал и резко остановился. На его лице читалось недоумение. А мне захотелось вскрикнуть от радости. В точку! Рубио не солгал.
– Юлиан!
– крикнул я громче.
– Ты был Юлианом. Актером. Ты играл Гамлета. Произведение Шекспира. В городском театре. Быть или не быть... Помнишь?
Все это было так таинственно. Он словно бы вернулся в человеческую оболочку. Юлиан выпрямился, его лицо было настолько искажено от напряжения, как будто воспоминание киркой пробивало себе дорогу через извилины его мозга.
– Шексбииир, - пробормотал он так неразборчиво, как будто не разговаривал уже целую вечность. Затем удивил меня, когда набрал в легкие воздуха и совсем другим голосом, четко проговаривая слова, процитировал строчку из текста: " Пусть действия соответствуют словам, а слова действиям, с единственным предостережением никогда не выходить за рамки естественного".
В момент молчания, последовавшего за этой речью, мы, наверняка, выглядели одинаково, оба в недоумении и с открытыми ртами.
Я пришел в себя первым.
– Рубио видел тебя на сцене, не так ли? Вы хорошо друг друга знали?
– Провидец?
– растянуто спросил он.
Я кивнул, как будто понимал, о чем он говорит. Провидец. Интересно.
– Он убил кого-то из вас. Кого, Юлиан?
Его имя снова произвело электризующее действие на Юлиана.
– Казнил он его, - пробормотал он.- Палач. Полицейского. Он... нарушил кодекс Рубио.
Кодекс Рубио? У меня вдруг пересохло в горле.
– Неизведанная земля, откуда не возвращается ни один путник, - продекламировал Юлиан и засмеялся. Перестав смеяться, он посмотрел на меня так, как будто только что увидел.
– Моя земля, - прорычал он и бросился вперед. Без предупреждения, без угрожающих жестов, без того, чтобы дать мне шанс мирно уйти с дороги. Хитрый, паршивец!
Было поздно бросаться в бега и еще позднее для того, чтобы говорить успокаивающие слова. Честно говоря, с меня было достаточно - я был голодный, уставший, да и нервы были на пределе. Это был один из тех немногих моментов, когда я не защищался. Может, потому, что знал, что с моими ранами я бы не смог противостоять Юлиану. Я успел запомнить, как сжал пальцы и, нагнувшись, приготовился к прыжку.
В следующее мгновение я уже стоял, тяжело дыша, и с мускулами, в которых горячо пульсировал адреналин, наискосок от киоска. Я даже не ощущал рану на бедре. В ушах гудело от лая собак.
– Эй, деритесь в другом месте!
– крикнул мне здоровый, как бык, мужчина, стоявший рядом с дверью киоска. Недалеко от меня Юлиан как раз встал на ноги, вытер рукавом кровь из носа и, хромая и постанывая, пустился в бегство.
– Да, проваливай! Подонок!
– завопил тип у киоска, после чего его указательный палец переместился в мою сторону.
– Ты тоже исчезни, а то натравлю на тебя собаку.
– Снова этот нервирующий лай. Я медленно повернулся к киоску и угрожающим взглядом посмотрел на собак. Лай прекратился. Собаки поджали уши и, повизгивая, скрылись внутри киоска. На прощание я угрюмо улыбнулся удивленному владельцу и побрел прочь. Юлиан скрылся, но несмотря ни на что я был доволен, что прогнал его.