НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 21
Шрифт:
– Я его уже трогала руками, - сказала она.
Павлыш нагнулся над сурком. Тот лежал на боку и мелко дышал. Размером он был со среднюю собаку. У него было округлое, продолговатое тело с короткими ручками и ножками, и если поставить его столбиком у норы, то можно принять за настоящего сурка. На этом сходство кончалось
– достаточно было взглянуть на переходящую в хоботок белую морду. Сурок дергался, стараясь освободиться от пут, но делал это как-то формально, будто хотел показать, что не настолько уж он смирился с судьбой, как кажется.
– Только
Сурок вздохнул. Он-то валялся на дороге.
Несколько комаров вилось над сурком. В любой момент мог появиться и дракон. Павлыш, отстранив Таню, подхватил сурка на руки - он оказался очень легким и горячим, понес его внутрь.
Сурок умер через два часа. Он был истощен, болен всеми своими болезнями (Нина, как всегда, оказалась права), спасти его Павлыш не мог, зато исследовал его кровь, содержимое желудка - сурок все-таки сослужил свою службу науке.
Картина складывалась довольно логичная, не хватало последнего штриха. Когда Павлыш возился со своей жертвой, в лабораторию заглянула Нина и задала несколько вопросов. И Павлыш понял, что ей ясен путь его рассуждений.
Последний штрих нашелся поздно вечером.
18.
Павлыш в столовой играл в шахматы с милейшим Леопольдом, вел мирную беседу об искусстве - оба ставили Ботичелли выше Рафаэля и несколько гордились собственной смелостью. Вдруг в комнату ворвалась Татьяна-большая в защитной одежде, страшная, как марсианин со старинной картинки, и, срывая маску, воскликнула:
– Больше в этом аду работать не буду! Отправьте меня на Юпитер или Меркурий, пусть там не будет воздуха, ничего не будет!
– Что случилось?
– вскочил Павлыш.
– Нина вас зовет, доктор. Она считает, что это интересно. Она какой-то моральный урод. Она даже мышей не боится. Это уж слишком. Да куда же вы! Оденьтесь сначала! Там комары. А тебя, Поль, я никуда не пущу. Без ноги остался, теперь без головы… Я буду играть с тобой в шахматы.
Разумеется, Леопольд ее не послушался. Он догнал Павлыша у переходника. Одет он был странно - Павлыш не сразу догадался, что он успел стянуть с Татьяны защитный плащ. Павлыш поддержал Леопольда, и тот на одной ноге допрыгал до выхода. За дверью в глаза ударил свет прожектора, и голос Джима остановил их:
– Замрите! Кто сделает первый шаг - погибнет.
Павлышу неясно было, шутит ли геолог или неточно цитирует очередного классика. Но он послушно замер. Голос Джима доносился сверху, из темноты за лучом прожектора.
– Они на куполе обсерватории, - сказал Леопольд.
Павлыш огляделся. Ничего. Потом взгляд его упал вниз.
Вся площадка была покрыта черным текущим ковром. Словно земля раскрыла все поры и выпустила наружу мириады муравьишек. Казалось, что стоишь на берегу нефтяной реки.
– Доктор, вы такое видели?
– спросила Нина сверху.
– Нет, не приходилось, - ответил Павлыш, отмахиваясь от комаров.
– Если это будет продолжаться, - сказал Лескин, - придется эвакуировать станцию.
Муравьи текли за порогом, в полуметре от башмака Павлыша. В их бессмысленном, на первый взгляд, копошении чувствовалась система. И хоть каждый муравей бежал в свою сторону, все море постепенно перемещалось вправо, к краю холма.
– Они пришли откуда-нибудь?
– спросил Павлыш.
– Кто видел, как это началось?
Голос Татьяны-маленькой внезапно раздался с крыши над головой Павлыша, будто с одной из вышедших специально, чтобы осветить эту сцену, лун.
– Я пошла на склад за запчастями к рации, смотрю муравьи бегают. Я тогда позвала Нину, она с Лескиным в обсерватории была. И Джим пришел. Все так быстро произошло, что я отступила на крышу, а они - на купол. Интересно, это навсегда или временно?
– Временно, - сказал Павлыш, делая шаг вперед.
– Муравьи не кусаются.
– Он разгреб ногой муравьиный поток, который, все ускоряя движение, водопадом скатывался за пределы освещенного круга.
К тому времени, когда остальные слезли со станционных вершин, лишь арьергард муравьиной армии проходил по площадке. Земля была взрыхлена, словно кто-то прошелся по ней граблями.
– Значит, они вылезали прямо из-под земли?
– Да, я видела, - сказала Татьяна-маленькая.
– Знаете, это напоминает мне переселение леммингов, - сказала Нина.
Павлыш кивнул. Он был согласен с Ниной. Нина думала о том же, что и он сам. И Павлыш был на девяносто процентов уверен, что и с драконами можно справиться и он знает как, хотя десять процентов риска заставили его воздержаться от оглашения своих рецептов. До завтра.
19.
Утром Нина спросила:
– Павлыш, вам понадобится вездеход?
– Я только что хотел его попросить у вас.
– Что, у Ньютона упало яблоко?
– спросил Джим.
– Упало, - согласился Павлыш.
– Осталось подобрать.
– Татьяна, проверь аккумуляторы, - сказала Нина.
– В оба конца километров двадцать пять. А дороги никакой.
– Нина!
– воскликнул Павлыш.
– Вы гений.
– Не ручаюсь, - сказала Нина.
– Надо было раньше догадаться.
– Нина у нас во всем первая, - поддержала Павлыша Таня- маленькая.
– Даже в биологии. Куда мы едем, доктор?
Павлыш обернулся к Нине.
– Не кокетничайте, Слава, - улыбнулась Нина.
– Вы знаете лучше меня. К соседнему холму. Правильно?
– Правильно.
– А с доктором поедет Таня-маленькая и Джим. Остальные - здесь.
– В конце-концов, - сказал Лескин, - я совершенно свободен…
Дорога через лес оказалась трудной, вездеход в твердых, но не всегда благоразумных руках Тани-маленькой прыгал, как кузнечик. Просто чудо, что пассажиры не поломали себе руки и ноги.