НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 2
Шрифт:
— На одноквартирном?
— Нет, на том, который с домом свиданий. Один из милиционеров по ошибке попадает в атомный реактор, становится свидетелем скабрезной сцены и выбегает оттуда в величайшем возбуждении, но руководитель, этот тип с личной инициативой, объясняет ему, что именно в этом состоит расщепление ядер. Милиционер — не атомный физик, так что принимает все за чистую монету, но тут с неба падает резиновая оболочка, накрывает искусственный спутник, становится темно, в суматохе один агент кладет в следственный чемоданчик вместо зонтика спектрограф с теми самыми снимками…
— Минуточку.
— Да. Это молодежное произведение. Длинная история, обильно иллюстрированная, об этаком маленьком мальчике, который убивает свою семью.
— Убивает?…
— Ну да. Вы, кажется, и вправду плохо слышите? Мы объявили войну навязчивой, нудной дидактике. Применяя попеременно шоколадки с цианистым калием, топор и дрессированную кобру…
— Простите, ради бога, но мне кажется, что о таких детях, которые убивают, уже где-то писали?
— О таких детях, может, и писали, но не о том, который стал героем моей повести. Это синтетический мальчик, с вашего разрешения.
— Синтетический?
— Да, пластмассовый, для бездетных родителей, с электромозгом, только изготовленный в порядке «левой» продукции заводом имени Новотки и есть у него небольшой дефект, из-за которого он вместо того, чтобы любить приемных родителей, убивает их. Небольшая ошибка в соединении катодных ламп, не правда ли?
— И что дальше, можно спросить?
— Можно спросить. Разоблаченный, он ищет спасения в коротком замыкании, то есть, я хотел сказать, в самоубийстве.
— Это безумно интересно. А что вы еще делаете, кроме того, что пишете эти оригинальные книжки, можно задать такой вопрос?
— Можно задать. Эпоха схематизма, дорогой мой, во время которой вьетнамские джунгли лепили из папье-маше, а атлантическое побережье снимали в Фаленице, эта эпоха, к счастью, миновала. Теперь каждый фильм снимают там, где происходит его действие. Планируется фильм о Монте Кассино — его будут снимать в Италии. Коллега Ставинский недавно написал любопытный сценарий «Касаларго» с весьма динамичным сюжетом…
— Тоже в Италии?
— Ясно, а вы что думали, в Радоме? Будут также снимать моих «Астронавтов». В связи с этим меня ждет служебная командировка…
— Ха-ха! Вы очень остроумны!
— Но это не шутка. Мы едем не на Венеру, но за границу. Установлено, что для того, чтобы найти на земном шаре место, подходящее для съемок фильма о другой планете, нам придется группой в сто восемьдесят человек, плюс соответствующее количество автомашин, объехать весь мир. Поиски продлятся около трех лет. Главными пунктами будут: Плас Пигаль в Париже, 72-я улица в Нью-Йорке, портовые районы Марселя и Копенгагена, кроме того, некоторые районы Лондона, Рима, Токио, а также Сицилия, Касабланка, Центральная Африка и Гаити.
— Таити тоже?
— Да. Они славятся не то танцовщицами, не то ромом, сейчас не помню, у меня это где-то записано.
— А может быть, вы скажете, что будет в Польше через десять лет?
— Вы спрашиваете меня как писателя-фантаста
— Ну… как писателя.
— Да? Гм, ну что ж, будет, я думаю, бешеный избыток автомашин, холодильников, черт знает чего еще, гигиена, неслыханный порядок, пластмассовые цветные дома, геликоптеры, автострады и все, как часы!
— А… а как частное лицо — что могли бы вы сказать?
— Я считаю, дорогой мой, что и некрасиво и нетактично публиковать содержание частных бесед, да и кому до них какое дело? Вы как-то так смотрите… наверное, устали? Действительно, мы беседовали довольно долго. Может, вы спешите, а?
Я быстро встаю, поняв тонкий намек, и, от всей души поблагодарив хозяина, бегу в редакцию, чтобы поскорей поделиться с читателями богатством впечатлений, вынесенных из столь удачного интервью.
Ариадна Громова
ЛЕМ СМЕЕТСЯ
(послесловие от переводчика)
Станислав Лем хорошо знаком советскому читателю не только как автор философских утопий («Магелланово облако», «Астронавты») и высоких философских трагедий («Соларис», «Формула Лимфатера»), но и как блестящий сатирик и юморист. «Звездные дневники Ийона, Тихого», «Стиральная трагедия», рассказы «Вторжение с Альдебарана», «Существуете ли вы, мистер Джонс?» известны каждому любителю фантастики в нашей стране.
Альманах «НФ» публикует в этом номере произведения Станислава Лема, написанные в различной тональности: ироническое «Автоинтервью», юмористическую «Сказку о цифровой машине, которая сражалась с драконом» и фантастическую телевизионную пьесу «Странный гость профессора Тарантоги».
Основной прицел «Автоинтервью» — осмеяние реакционной фантастики «массового», «серийного» типа (в первую очередь американской), где под видом научно-фантастического романа или рассказа читателям преподносится низкопробный детектив с гангстерами и грязными аферами в космосе и со всякими космическими и психологическими ужасами. Ракета-люкс, экипаж которой занимается «оргиями и убийствами в пропорции два к одному», электронный мозг, выполняющий обязанности детектива на этой ракете, синтетический мальчик-убийца, атомная лаборатория, «в порядке частной инициативы» перестроенная в дом свиданий. Луна, проданная на лом, — все это пародирует «типовые детали» фантастики такого рода. Попутно достается и тем незадачливым фантастам, которые пытаются перенести эти готовые штампы псевдофантастики на польскую почву.
Блестящей пародией на «ужасные» кибернетические рассказы американских фантастов является и «Сказка о цифровой машине, которая сражалась с драконом».
С Лемом-драматургом наш читатель познакомится впервые. Впрочем, Лем и начал писать пьесы совсем недавно. Пьесы его написаны для телевидения. Главный герой большинства из них — профессор Тарантога — знаком нам по «Звездным дневникам». В драматургии Лема мы наблюдаем характерное, сугубо «лемовское», сочетание смелой и удивительно щедрой фантазии с подлинно современным по типу научным мышлением сверкающего, будто беззаботного юмора с глубокой философской мыслью.