Ни конному, ни пешему...
Шрифт:
— Лиииз? — забеспокоился дед. Слишком долго молчала трубка. — Ты что, девочка? Да плюнь ты на нее! Она же тупая курица. Я сто раз объяснял… Лиза! Вот чуяло мое сердце — надо было с вами ехать. Блин, хоть и ведьмы, а все одно бабы! Чуть что…
В груди яростно полыхнуло жаром, ледяной озноб потек к кончикам пальцев, гнев вспыхнул тёмным облаком перед глазами. Лиза упрямо тряхнула головой, сворачивая, подчиняя силу.
По интернету может и не дотянуться, а вот по телефону стоит попробовать. Так, чтобы слышать, как дрожит от страха капризный голосок, как испуганно
Солнцеворот скоро. Должно получиться. Она подумает…
— Лизка?! Ты тут?! Аллё, гараж!
— Значит так, — уже спокойно ответила она деду. — Ты хотел до ста лет дотянуть назло всем? Хотел! А эта…она не деньги из тебя тянет, она жизнь из тебя высасывает. Больше никаких разговоров. Никакой дипломатии. Все через меня. Судом вздумала грозить? Мне пусть грозит! Ясно?!
— Она тебя боится, ты же знаешь, — неуверенно протянул он.
— Вот и отлично!
— А пацаны? И с ними нельзя?!
Лиза задумалась. Братьев она видела последний раз года полтора назад. Они тогда приезжали в гости. Сами, без родителей. Проведать любимого дедушку. Ага. Кто б сомневался.
Долговязые белобрысые подростки. В меру нагловатые, в меру осторожные. На старшую сестру косились с опаской, старались держаться от нее подальше. Мурза-негодница без спросу наведалась ночью в их сны подсмотреть, подслушать. Мальчишки впечатлились. По дому ходили — от тени шарахались.
Хотя, что тут такого?! Ну, кошка, ну черная, ну приснился обоим одинаковый…даже не кошмар, так… кошмарик. Мурза, между прочим, наказана была.
Сейчас им должно быть лет 17-18.
— Знаешь, — задумчиво протянула девушка, — решай сам. Это же твои внуки.
И мысленно добавила: «А уж я пригляжу».
Немного поболтав с дедом о всяких пустяках, и убедившись, что настроение у старика улучшилось, она отключила связь и допила остывший чай.
Хорошо, что Ядвига ушла ещё до рассвета «по делам» и не слышала этого разговора. Хотя бабушка особо не вмешивалась в их отношения с матерью, оставляя выбор Лизе. Пусть сама делает выводы. За что та была безмерно благодарна.
Распахнулась дверь, комнату наполнил запах хвои, терпких духов и морозного зимнего утра. Ведьма зашла в номер, скинула шубу и упала в кресло, устало вытянув ноги. Мурза мгновенно запрыгнула хозяйке на колени, сытно заурчала. От кошки тянуло горькими воспоминаниями и застарелой тоской. Терпко и приторно, как валерьянкой.
— Где ты была? — с интересом спросила Лиза, усаживаясь на подоконник.
— На реку ходила. И по городу немного прошлась.
Выглядела бабушка неважно, под глазами залегли тени, резче проступили морщины. Она стянула перчатки и стала растирать замёрзшие пальцы.
— Чаю сделать?
Старая ведьма молча кивнула. Лиза соскользнула на пол, тревожно поглядывая на бледное лицо Ядвиги, стала заваривать чай, добавляя к колдовским травам толику силы.
— Я давно тут не была, — бабушка откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. — Сначала все напоминало о прошлом. Потом…оказывается,
Мурза с Лизой переглянулись. Кошка, которая не кошка, покаянно вздохнула, мол, прости, хозяйка, не справляюсь. Девушка обхватила ладонями чашку, поднесла к губам, шепча наговор. По комнате поплыл аромат спелых яблок, горячей сосновой смолы, сладких ночных фиалок.
Ядвига открыла глаза, принюхалась и расслабленно улыбнулась. Внучкины эксперименты с травами и запахами приводили ее в восторг. Лиза пригубила, довольно кивнула и протянула чай бабушке.
— Ты поэтому не привозила меня сюда в детстве?
— Угу, — старая ведьма сделала небольшой глоток. Блаженно зажмурилась.
— Завтра Солнцеворот, — осторожно напомнила Лиза. Не то, чтобы бабушка страдала забывчивостью, но все-таки…
Ядвига насмешливо глянула на внучку, в темных глазах заплясали веселые искорки.
— Я знаю, — ещё один глоток. — Чай бесподобный, впрочем, как всегда. Спасибо, солнышко. Мне уже лучше.
Она аккуратно поставила чашку на тумбочку, потянулась и зевнула.
— Не переживай, я все помню. Мы отправимся в Лес на закате. Я хочу пройти старой тропой. А сейчас, прости, но мне нужно пару часов поспать.
Глава вторая. Городской парк.
Город нежился под лучами холодного зимнего солнца. Самый короткий день годового круга выдался морозным и ослепительно снежным. Воздух пронизывало ощущение близкого рождества. Оно игриво затаилось в пряном запахе глинтвейна и горячего шоколада, в россыпях сувениров на каждом углу, в смолистом аромате хвои — местные жители предпочитали живые зелёные ели практичным пластиковым копиям.
Двери домов сплошь украшали нарядные венки, магазины и кафе соревновались, чья витрина эффектнее и заманчивее. А на центральной площади напротив старой ратуши красовалась городская ёлка.
В разгар рабочего дня народу на улицах негусто. Но легко можно было представить, как в сумерках молодежь и детвора сходятся шумными компаниями на каток. Как зажигаются сотни золотистых огоньков, как сверкают гирлянды на аллеях парка, а городской оркестр играет праздничные мелодии. И музыканты, отчаянно фальшивя на морозе, подмигивают нарядным румяным пани, а те смущаются, пряча довольные улыбки в роскошный мех.
И снег.
Везде.
На островерхих крышах и широких карнизах, на вывесках и фонарных столбах, на козырьках дверей и черных ветках деревьев.
Городок был похож на сказочный пряник.
Сладкий на морозе, затейливо украшенный орехами и марципаном. Такой, которому радуются малыши и совсем юные девушки.
Ни ребёнком, ни юной девушкой Лиза себя не считала, а пряники не любила с детства. То ли накопившаяся усталость не давала наслаждаться праздничной атмосферой, то ли непонятная тревога мешала расслабиться. Нарядные улицы бабушкиного родного города вызывали глухое раздражение и ничего больше.