Ни шанса на сомнения
Шрифт:
Он входит с глухим стоном, подхватывая за ягодицы, жадно впивается поцелуем. Резко, горячо, размашисто! Словно в отместку, не щадя толкается. И каждая моя клеточка отзывается на прикосновения его рук, губ, языка. Хочется вжиматься сильнее, кусаться, царапаться.
Нас как будто выпустили на свободу и скоро снова растащат в разные стороны, так неистово мы рвемся навстречу.
— Люблю тебя… — отрывисто выдыхает, крепко сжимая мои бедра. Ловит губы, яростно врываясь в рот языком. — Люблю, люблю, люблю, —
Несколько снайперских движений и он доводит меня до грани. Я кусаю губы, впиваясь ногтями в его спину — лишь бы удержаться от стонов, которые так и рвутся наружу. Никогда еще мне не было так остро. Замирая, он ловит мою горячую пульсацию. Нашептывая что-то нежное, целует лицо, гладит изгибы талии, и закрыв глаза, я тону в искрящейся воронке. Превращаюсь в тело и удовольствие, сжимая его в себе. В этот момент, он вновь толкается максимально сильно, и выскользнув, изливается на живот между нашими телами.
Исчезнувший на волне оргазма мир, вновь появляется, проступая, как вода сквозь тонкий лед. И ощущение только что испытанного счастья превращается в противоположность. Потому что в реальности ему нет места. Сейчас мы оторвемся друг от друга, и наступит отрезвление. Располземся по углам, затаимся, сделав вид что просто попутчики.
Уткнувшись носом мне в ключицу, Виктор рассеянно поглаживал оголенное бедро, все еще мелко подрагивая.
— Что мы будем делать?
— Ничего, — я отодвинула его от себя. — Нет никаких мы.
Он приподнялся на локтях, поправив одежду отсел в конец полки.
Вытерев простынею сперму, я рывком натянула трусы и штаны.
— Так значит?! — его глаза хмуро блеснули в свете проносившихся фонарей за окном.
Присаживаюсь, обнимая колени. Мы смотрим друг на друга — как два врага.
— Как Вить? У нас с Алексеем был кризис. Мне было тоскливо, хотелось встряхнуться. А тут ты… подвернулся. Решила развлечься.
Виктор будто каменеет, но спустя пару мгновений берет себя в руки, насмешливо улыбается.
— Лось твой Леприкон, если тебе нравится со мной развлекаться. Кстати, когда свадьба-то?
— Не твое дело!
Чуть прищуривается, сжимает губы и напрягает челюсть.
— Зачем тебе этот брак?! Ты же его не любишь.
— Неправда!
— Правда!
Немного сползая по стене вниз, рывком подтягивает за ногу к себе. Брыкаюсь, пытаясь отодвинуться.
— Тихо…тихо, — его ладонь мягко скользит по моей щиколотке к колену. Он пристально, смотрит в глаза. — Ты же хорошая девочка? Хорошая…А хорошие девочки не скандалят и не изменяют. Они хранят верность, — делает короткую паузу. — …Ты не за того собралась замуж, раз с таким отчаянием отдаешься другому…
—
— Нет, не просто. Для меня никогда не было просто. Не с тобой.
Кладет мои ноги себе на колени. И гипнотизируя, невесомо проводит пальцами по скуле. Я грубо отпихиваю его руку.
— Для меня ты особенная, — перехватывает мою руку, водит губами по ладони. На мгновенье теряюсь, от его нежности, и он, воспользовавшись моментом, пересаживает меня на себя.
— Я тебе не верю, — утыкаюсь лицом ему в грудь.
Прижимая к себе за затылок, целует в макушку. Отталкиваю его, сглатывая судорожное дыхание. Он большой и теплый. Такой крепкий, что возникает желание отпустить ситуацию, расслабиться. Позволить себе быть ведомой…
Делаю глубокий вдох и…
Не выдерживаю. Плачу. Закрывая лицо ладонями.
— Ну что ты…что ты… — ласково гладит по спине, успокаивая. — Я с тобой… все будет хорошо… Обещаю…
— Не будет… — неверяще мотаю головой. — Не будет! Ты женат!
— Мы с Леной разводимся!
— Как! Как ты посмел скрыть, что у тебя есть дочь!
— Я никогда не скрывал! Детское сиденье всегда стояло в машине. В деревне за домом — песочница с игрушками. Я думал тебе все равно!
— Нет, — упрямо трясу головой, всхлипывая. — Ты меня обманул!
— В чем?
— Сказал, что свободен.
— И не соврал! Мы не живем с Леной год. Штамп в паспорте просто формальность…
— Действительно!
— Так и есть! Вот скажи, если б я сказал, что женат, ты бы посмотрела на меня? Пошла на свидание?
— Нет!
Шмыгнув носом, глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться. Запах его кожи, бьет по рецепторам. Я жадно тяну его ноздрями. Вцепляюсь в футболку, прижимаюсь, утыкаюсь лицом в шею, и плачу.
— Ты мне врал! — прорывает меня.
— Никогда! — успокаивающе гладит по спине. — Я звонил тебе, у работы отлавливал, с Мухи твоей листья сметал… хотел объяснить все.
— Где сейчас твоя семья? — тихо всхлипываю.
— В Питере.
— Понятно, — вырываюсь из его объятий.
— Что тебе понятно? — хватка его рук становится крепче. Он целует меня в висок. — Я отвозил Эмму к матери.
— Лена красивая…
— И умная, — соглашается он. — Успешная в профессии. И еще она мать моей дочери…
— Отпусти меня! — снова психую, а он довольно улыбается! Вот скотина!
— Дурочка! — поглаживает щеку. — Ты слышала, что я сказал?
— Что именно?
— Что люблю тебя, и что мы с Леной разводимся…Через две недели, я буду официально свободен. Только давай мы завтра об этом поговорим, на свежую голову. Не хочешь жахнуть? — переводит тему. — Немножко расслабишься, а то вся дрожишь.