Шрифт:
Ни женщины – без мужика…
Ох, ни дня без женщины, хотя бы с веником, либо с тряпкой половой.
0Х, кольнуло под ложечкой женщиной. И твой инфаркт – счастлив.
Мужики они и белые, и черные, ижелтые, даже красные, душечки – все одной расы, – женской.
Люблю женщин из уважения к своей забывчивости.
Без
Не так страшен ад, как его женское лицо.
Любовь клонирует женщину в любовницу.
Мужчина – кукушонок в гнезде душечки.
Знать душечка предпочитает ушами, мыслить – языком.
Чтобы убедить душечку, новое знание должно стать банальностью моды.
Душечка облагораживает секс любовью к подаркам.
Душечка материальный эквивалент неимущей любви.
Любовь клонирует женщину в любовницу с пушистой шкуркой домашней мурки.
Невозможно женщине устоять перед своей красотой, недвусмысленно предлагающей стать приманкой.
Никакая мудрость не удержит красавицу от возможности не сделать разовую халяву адюльтера – смыслом жизни…
Знать душечка предпочитает ушами, мыслить языком.
Чтобы убедить душечку новое знание должно стать банальностью моды.
Равенство с мужчиной душечку оскорбляет.
Тайны женщин бесхитростны, разгадки хитроумны.
Душечка говорящее ребро мужчины.
Свое гнездо душечка вьет из мужчины.
Мужчина ищет смысл жизни, женщина – подноготную мужчины.
Душечка интересуется всем на свете, что можно на себе примерить, накрасить, повесить, наконец, натянуть…
Женщина не мужика ищет, слабости мужчины ищет, и тогда он сам притащится со своей родовой тоской по материнской опеке.
Женская семейная ласка – симуляция ласки ее родной матери.
Слезы женщины не жалость, – сочувствие расточительности своей жалости.
Женщины ссорятся только между собой, с остальными они забавляются.
Душечка ставит цели мужчине, начиная с себя.
Женщина притворяется Хоmo Sapiens.
Старость – обрыдло прикидываться живым, да еще и здоровым.
Уходя, душечка не уходит, – меняется форма ее присутствия в душе мужчины, уходя, и мужчина не уходит, меняется масштаб его отсутствия.
Богу так не исповедуется порядочная душечка, как визажисту.
Предназначенное богами мужчине, душечка преподносит своей любви.
У любовника больше прав на душу душечки, чем у Богов, с любовником нет нужды лукавить, да и грех – один, да и на двоих.
Старость душечки состязается с жизнью наперегонки.
С любовником порядочная душечка честнее, чем с мужем, тем более со Всевышним.
Ласки душечки денег с мужика не берут, не все радости имеют достойный денежный эквивалент любви.
Люблю душечек, не забывающих расплатиться бутербродом с кофе на скорую руку.
Неуживчивая душечка не устроится с комфортом и на вашей шее.
Предпочитаю женщин, не планирующих влюбиться в себя.
Лесть для женщины – всего лишь щелчок счетчика в голове, – одним лохом на крючке стало больше.
Вот как поклоняться душечке, когда она сидит на шее.
Женщине влюбиться – себя потерять.
ПРИТЧА. Девушек, которых вы любите, приглашать в ресторан лестно, но накладно, за них платить приходится, приглашайте которые вас терпеть не могут, уж эти за себя непременно заплатят, чтобы вас оскорбить с элегантным намеком на будущее.
Душечка – плод любви яблони и садовника…
ПРИТЧА. Дамы просто не ориентируются в своей миссии, на которую их обрекла природа эволюции. Зацикленность на эксклюзивных чувственных удовольствиях скорее всего превратит их в матку для производства биологически человекоподобных роботов. Уже сейчас их роль сведена к выкармливанию популяции невольников чиновничества, предоставляя воспитание моральных недорослей силовикам государства.
Основные побудительные мотивы к деторождению предопределяет эволюция армии страны.
Душечка – чудо биологическое, управляющее похотью чиновничества власти.
Женщины инструмент родовых, реликтовых инстинктов, но не побудительный мотив эволюции, как они себе пытаются внушить.
ПРИТЧА. Увы, любая попытка усомниться в дамских заблуждениях о своей исключительности, – для них смертельно оскорбительна, поскольку вынуждает рожать дебилов по разнарядке власти.
ПРИТЧА. Любовь больше доверяет душечке, у душечки любовь нежится, хотя и под замком, у мужчины любовь свободна как ветер, который не заставишь вообразить себя мельницей молоть хлеб душечки.
Конец ознакомительного фрагмента.