Нибелунги. Кровь дракона
Шрифт:
– Идём, – Зиглинда сделала приглашающий жест рукой, и женщины уединились за прозрачным пологом.
Королева прошлась вокруг мраморного стола и присела на стул.
Арнегунда так и осталась стоять посреди комнаты, ожидая приказаний своей госпожи, та же не торопилась их отдавать. Взор компаньонки невольно скользнул по бронзовым подсвечникам, изображавшим соблазнительных полнотелых нимф. Арнегунда поймала себя на мысли, что рассматривает пышную грудь одной из них, отчего смутилась.
– На днях ты сказала мне, – начала королева, – что совсем не видишь мужа…
– Да, моя госпожа… Я даже думала о том, чтобы отправиться к нему…
– Молодой женщине не место в военном лагере среди мужчин, – наставительным тоном произнесла королева. – Тем более такой привлекательной, как ты. Они перебьют друг друга оспаривая право обладать тобой… И никто не посмотрит на то, что ты имеешь законного супруга. Даже он не сможет защитить тебя от вожделения наёмников.
Арнегунда печально улыбнулась.
– Иногда мне хочется, чтобы мужчины соперничали за обладание мной… – призналась она. – Жизнь, увы, проходит. Молодость так коротка – быстротечные уходят годы.
Губы королева тронула чуть заметная улыбка: она попала, как говорится, в цель.
– Да, уметь наслаждаться жизнью, значит прожить её дважды, – поддержала она компаньонку. – Поэтому я хочу открыть тебе одну тайну…
Арнегунда невольно напряглась и широко распахнула глаза.
– Тайну?..
– Да. Мой сын Зигфрид влюблён в тебя и желает, чтобы ты стала его наложницей. – Отчеканила Зиглинда.
Арнегунда сначала не поняла её слов. Она продолжала взирать на свою госпожу невинным взором.
– Зигфрид желает тебя, – снова повторила королева.
– Но… Но я замужем… – наконец, осознав смысл услышанных слов, пролепетала компаньонка. – К тому же, я знаю, что ложе принца не свободно…
– Последнее вовсе не должно тебя беспокоить. Наложница сына покинула резиденцию…
– Да, но я… – задыхаясь от волнения, пыталась что-то сказать компаньонка.
Королева жестом велела ей умолкнуть.
– Зигфрид молод и красив – не так ли?
– Да, моя госпожа… – согласилась компаньонка.
– Неужели ты боишься его? Или он недостаточно хорош для тебя? – не унималась королева.
– О нет! – С жаром воскликнула Арнегунда. – Я не боюсь принца и он… красив… Но… – снова смутилась она.
– Ты боишься молвы. – Подытожила королева.
– Да, моя госпожа… – с придыханием созналась компаньонка.
– Такие пустяки, как злые языки, не должны волновать тебя, Арнегунда. Ты всегда будешь находиться под моей опекой.
– Благодарю вас, госпожа…
– Сегодня же вечером, тебя проводят в покои принца.
Арнегунда ощутила дрожь во всём теле: то ли от волнения, то ли от внезапно возникшего плотского желания…
… Не мешкая Арнегунда переселилась в покои Зигфрида, в ту самую комнатку, которую некогда занимала Урсула. Бывшая компаньонка, а ныне – наложница, обустроилась на новом месте. Королева приставила к ней двух опытных служанок и по совместительству шпионок, потому как им вменялась обязанность докладывать обо всём, что происходит в скромном жилище новой наложницы, особенно о появлениях первых признаков беременности.
Вечером королева пожелала увидеться с сыном. Тот предстал перед матушкой потным, в запачканной одежде, но довольным.
– Ты был в своих покоях? – спросила она.
– Ещё не успел… – признался он, ибо день выдался насыщенным. – После занятий на арене, я совершал с друзьями конную прогулку. Не успел я въехать на территорию резиденции, как мне тотчас сообщили, что вы ожидаете меня.
Зиглинда улыбнулась.
– Приведи себя в порядок со всем тщанием. Ибо тебя ожидает подарок…
Зигфрид невольно подался вперёд.
– Неужели Арнегунда? – воскликнул он, сгорая от нетерпения.
– Да, и прошу тебя, будь с ней поласковей…
Но принц уже не слышал последних слов матери, он, снедаемый плотским желанием, мчался в свои покои.
Принц пренебрег просьбой матушки, ибо не собирался приводить себя в порядок со всем тщанием, а тем более быть галантным с новой наложницей. Он влетел в комнату Арнегунды, подобно урагану, без лишних слов скинул с себя одежду и набросился на свою «добычу».
Всю ночь напролёт принц и бывшая компаньонка предавались любовным утехам. Наложница, уже забывшая какими сладкими могут быть мужские объятия, пребывала на вершине блаженства.
…Служанки-соглядайки честно исполняли свои обязанности. Через полгода они доложили королеве, что Арнегунда в тяжести. Королева ликовала: её сын окончательно подтвердил мужскую состоятельность и может иметь наследников. Она поспешила сообщить об этом королю. Тот же высказал пожелание, чтобы о будущем бастарде позаботились должным образом.
А спустя ещё несколько месяцев, в середине весны, живот наложницы заметно округлился. Королева выказала желание увидеться с Арнегундой. Она смерила наложницу цепким взором и не преминула высказаться:
– Беременность тебе к лицу, Арнегунда. Я довольна тобой, ты справилась со своей задачей. Теперь весь двор убедился, что Зигфрид может зачать ребёнка.
Арнегунда слегла поклонилась. Однако наложницу (без пяти минут уже бывшую) беспокоило будущее. Оно казалось ей зыбким.
Зиглинда, словно прочитав её мысли, произнесла: