Ничего личного
Шрифт:
Руби сверкнула на Шейлу глазами, но та уже отворачивалась, чтобы положить планшет на стоящий рядом металлический стол.
— Во всяком случае, не все новости плохие, — утешила она, держа двумя пальцами пластиковый пакетик. В нем лежал фиксатор для зубов. — Мы смогли установить личность девочки по картотеке ее дантиста.
— Я не видела этого в заключении! — рявкнула Руби. — Почему это в него не внесено? Кто она? И когда вы собирались мне это сказать, мать вашу?
Шейла бросила пакетик на стол.
— А на какой вопрос мне отвечать
— Откуда он вообще взялся? Я не видела его на месте преступления.
— А он там был. Просто его недостаточно внимательно искали, пока девочка не оказалась у нас на столе. Ее имя Бетти Мура…
— Адрес! — потребовала Руби. — И почему вы мне не позвонили?
— Я вам звонила, — сказала Шейла, демонстративно изображая терпение. — Вас не оказалось на рабочем месте, поэтому я оставила сообщение.
Руби едва сдержалась, чтобы не броситься к Шейле и начать ее трясти.
— Когда это было?
— Насколько я могу судить, как раз в то время, когда вы ехали сюда.
— Дайте мне эту информацию немедленно! — приказала Руби, но Шейла уже потянулась к планшету. Достав листок из-под бланка заключения, она протянула его Руби.
— Спасибо, — вежливо подсказала она, когда Руби вырвала листок.
— Не за что, — огрызнулась Руби через плечо, выбегая из комнаты.
На ветровом стекле красовалась штрафная квитанция — еще одна стычка в сражении, целью которого было превращение участка перед муниципальным комплексом в зону строгого запрета на парковку, и это означает никаких исключений, особенно для копов. Садясь за руль, Руби смяла квитанцию и швырнула ее на заднее сиденье. Адрес Бетти Мура она прикрепила к солнцезащитному козырьку. Адрес указывал на западный район города, что неудивительно, если учесть, как девочка была одета. Но что она делала на крыше в восточном районе? Что она вообще делала в восточном районе и как туда попала? И пусть даже она умерла своей смертью, но в последние часы ее жизни определенно произошло нечто необычное.
Она уже протянула руку, чтобы запустить двигатель, но остановилась. Сперва надо позвонить Рафе Паско, сказать, что у нее есть имя и адрес девочки и что она подхватит его по дороге.
Перед ее мысленным взором мелькнула голова Паско, лежащая на подушке рядом с ней; раздражение нахлынуло и было немедленно смыто вновь накатившей волной Страха. Она внезапно ощутила сильнейшее желание закрыть глаза, уронить голову на руль и просидеть так до следующего ледникового периода или тепловой смерти Вселенной — в зависимости от того, что наступит позднее.
Она сделала глубокий успокоительный вдох, поставила мобильник в гнездо на приборной панели, переключила его на громкую связь и набрала номер участка. Ответил Томми Диченцо, она попросила переключить ее на Паско.
— Не могу, Руби. Его нет, он уехал.
— Куда он поехал? — спросила она, но, едва слова сорвались с губ, она уже знала ответ.
— Позвонили из офиса коронера — они идентифицировали ту девочку с крыши по архивам дантиста. Он записал ее имя и адрес, а потом уехал.
— Он ничего не говорил о том, что сперва заедет за мной? — спросила она, уже зная, что Паско не говорил этого.
— Мне — нет, — ответил Томми после паузы. — Но у меня создалось впечатление, что он думал, что ты уже это знаешь, потому поехала к коронеру.
— Черт, — пробормотала она и завела машину. — Слушай, ты случайно не знаешь номер мобильника Паско? У меня его с собой нет.
— Подожди…
— Томми…
Но он уже положил трубку на стол. Она слышала фоновый шум дежурки: шаги, телефонные звонки и голос Томми, далекий и неразборчивый, задающий вопрос. Через несколько секунд он снова взял трубку.
— Ну, готова записывать?
— Погоди… — Она взяла ручку, торопливо осмотрелась, затем поднесла ручку к тыльной стороне другой руки. — Говори.
Он продиктовал ей номер и затем повторил.
— Спасибо, Томми, — поблагодарила она и отключилась, прежде чем он успел что-либо сказать. Набрала продиктованный номер и отъехала от тротуара, когда раздались сигналы вызова.
К ее отчаянию, телефон продолжал звонить. Ей показалось, что он прозвонил сотню раз до того момента, когда послышался щелчок приема вызова.
— Говорит Рафе Паско…
— Черт побери, Рафе, почему ты мне не позвонил до того, как…
— Я уехал на Багамы на две недели, — радостно продолжил голос, оборвав ее тираду, — и, как видите, не прихватил свой мобильник. Вы уж извините. Но можете позвонить моей домработнице и поболтать с ней, если хотите. Решайте сами. — Послышался еще один щелчок, и механический женский голос предложил записать сообщение после сигнала.
Руби ткнула в кнопку отбоя и позвонила еще раз. Все повторилось, и она снова, уже в ярости, нажала отбой. Этот Паско с ней в игрушки играет или он действительно забыл после отпуска поменять сообщение на автоответчике? В любом случае ей трудно будет сдержаться, чтобы не ударить его. Лавируя между машинами, она направилась к автостраде.
Она влилась в поток машин, текущий на автостраду с въездного пандуса, и тут ей пришло в голову: а с чего она так кипятится? Да, Паско оказался невнимательным, даже грубым, но он наверняка предположил, что она получила такую же информацию от коронера. Наверное, он решил, что она направится к дому Мура сразу от коронера.
Страх стиснул ее желудок мертвой хваткой, и она наполовину въехала на правую полосу. За спиной долго и громко ревел клаксон. Она сбросила скорость и заехала на правую полосу, пропуская машину сзади, и через секунду та промчалась мимо. Страх все не отпускал, затопляя ее целиком и не оставляя места даже для краткого испуга из-за того, что она едва не попала в аварию. Она еще больше сбросила скорость, намереваясь остановиться, но Страх не позволил нажать на тормоз.