Ничего не скажу

В прошлом году мы с женой провели новогодние праздники в доме отдыха. Неделю с 30 декабря по 5 января. Ребенка сдали дедам, а сами уехали.

Я, помню, с изумлением узнал, что у меня на работе есть профсоюз. И что мало того: есть дом отдыха, и мне полагается на отдых там пятидесятипроцентная скидка.

Я думал, что профсоюз – это когда где-нибудь у Бранденбургских ворот толпа немецких баб истошно орёт про повышение зарплаты. Или люди в жилетах цвета детской неожиданности где-нибудь на Шанз-Элизе

Оказалось, что профсоюз – это уютный кабинет № 25 с геранью на подоконнике. Тюль. Календарь с фотками Ирины Аллегровой (январь), Филиппа Киркорова (апрель), Олега Газманова (июль) и еще девяти поп-динозавров. Шкаф. Стол с амбарной книжкой цвета динозавра, электрочайником и кружкой «Анапа-1965». И, конечно же, Антонина Алексеевна Улыбаева с добрейшим лицом рассказчицы из детских фильмов-сказок – Анастасии Платоновны Зуевой. Почти одно и то же лицо. Чудеса!

Уж никак у меня не женятся в голове Зуева и жжёные французские покрышки.

Я законопослушно принёс деньги, расписался в амбарной книге. Говорю:

– Спасибо, Анастасия… то есть, тьфу, пардон, Антонина Алексеевна…

– Не за что. Как мечталося, так и сталося, Владимир Елистратович, в смысле – Станиславович. С наступающим вас новым годом, Владимир Станиславович. Счастливо вам отдохнуть по нашей профсоюзной путёвке.

– И вас с наступающим, Антонина Зуевна… То есть, тьфу, пардон, Алексеевна!

– До свидания, спасибо за внимание!

И вот мы в доме отдыха. Замечательная тщательно убранная комната. Жёлтые обои в синий цветочек. Шкаф. Двухместная кровать. Над кроватью – репродукция картины Саврасова «Грачи прилетели». Журнальный столик. Два кресла. Всем этим, так сказать, аксессуарам – с полвека, не меньше. Только календарь на стенке новый. На нём замечательные фотографии – заснеженная елка (январь), сверкающие на солнце сосульки (апрель), поле с иван-чаем (июль). Отличные фотографии – цветущая сирень (май), желтые и красные листья в пруду (сентябрь) … Очень всё строго тематически. Чтоб не путать людей. Никакого гнилого западного постмодернизма. Никаких парижских жжёных покрышек и истошно орущих берлинских баб. Мир, покой, традиционные ценности. Сплошной жизнеутверждающий реализм.

На столике – гжельская пепельница. Под ней – распечатанная на ксероксе бумажка: «Курить на балконе!!! Штраф за курение в помещении 500 р.».

А я и не курю.

На подоконнике – радио. Вернее так: советский транзисторный радиоприёмник «Маяк».

Офигеть, как нежно! Жена включила – а там классическая музыка. Ария Мистера Икс в исполнении Георга Карловича Отса. Обалдеть! И слова такие актуальные:

Вот она, сила искусства. Я вообще все чаще и чаще поражаюсь этой силе. Например, помните, что старуха Шапокляк сказала Крокодилу Гене? «Мне нравится, что вы такой зеленый и плоский». Про что это она, спрашивается? Да, про доллар, конечно. А заодно и про сумасшедших активистов зеленого движения, желающих засадить весь мир солнечными вертяками на основе лунной гравитации.

На полу – коврик с оленями. Одна гордая олениха с мордой Ирины Аллегровой и два туманных оленя с начисто стертыми мордами. Ясное дело – ковру-то лет семьдесят, не меньше. Затоптали отдыхающие.

Чудесная ванная и прекрасный туалет.

В туалете – ёршик, похожий на Алексея Венедиктова. Туалет – очень большой. Даже с легким эхом («Москвы» я не говорил).

Ванная комната тоже весьма просторная. Белый кафель. Сама ванна – чугунная, душ на резиновом шланге трогательно подтекает. Совсем чуть-чуть.

Мы вышли на балкон. Вернее – на лоджию. У нас аж четвертый этаж. Сногсшибательный вид. Солнце и – лес, лес, лес. Внизу – козырёк подъезда. На нём – много всяких интересностей: живописно раскиданные на снегу окурки, рваные семейные трусы, вьетнамка, швабра, разбитый советский транзисторный приемник «Меридиан», в меру немного битого стекла. Изумительная, если разобраться, инсталляция. Я бы назвал ее как-нибудь глубокомысленно. Например: «Щемящая сансара бытия» или: «Всюду жизнь». Хотя, впрочем, последнее название уже занято…

Дом отдыха – это а) гулянье, б) сон, в) столовая. С гуляньем здесь все отлично. Сон тоже глубокий и беззаботный. Столовая – просто отменная.

Завтрак – плотный. Например, оладушки (три штуки) со сметаной (35 %). Оладушек большой – от уха до уха. Я его преодолевал в шесть укусов. Калорий – как в двух литрах хаша. Можно – сырники, омлет, сосиски, масло, джем… Сырник – три укуса. Омлет – двенадцать. Сосиски – настоящие, мясные, розовые. Если съесть две таких сосиски, будешь пахнуть ими двое суток. Причем весь – от темечка до пяток. Или так: от чёлки до носов.

На выходе с территории дома отдыха в лес на скамейке всегда сидит местная кошка. Огромная жирная рыжая котяра по кличке Таможня. Таможня четко определяет, что ел отдыхающий. Я изучил это на себе. Если я ел омлет или оладушки, Таможня на меня никак не реагировала. Но если сосиски – она подходила, властно мяукала и терлась о брюки. Мой сосисочный завтрак она определяла метров за пять. И требовала мзды за проход.

Теперь обед с ужином (про полдник умолчу). Борщ, рассольник, харчо, пюре, котлеты, салатики, шницель, макароны по-флотски, плов… Господи! Дай мне сил съесть все это когда-нибудь!

Дальше… Гороховый суп с сухариками…

Не могу. А настоящая кустодиевская сарделя с горчицей-ГОСТ?! А томительная, как Нефертити, иваси с лучком?! Репчатым, красным?! А если туда еще чуть-чуть подсолнечного масла и яблочного уксуса?!

А сладострастный цыпленок табака, от которого божественно сводит все, от челюстей до ключиц?!

А вы знаете, к примеру, что такое настоящая рыба под маринадом?! Ничего вы не знаете, жалкие постсоветские фастфудёныши. Настоящая рыба под маринадом – это же Песнь Песней, остров Калимантан, Орхидея Фаленопсис.

А фирменный говяжий гуляш с подливой, этой лавой вожделения и неги?! Да просто обыкновенная, казалось бы, квашеная капустка?! Она же не хрустит во рту, она взрывается, как праздничный салат. Торжественно трещит, как береза в русской печке. А если она еще и с клюквой, которая, изнемогая от сладкой боли, охает, лопаясь на зубах? А?

В общем, отдыхали мы хорошо. На Новый год съели оливье, выпили шампанское и пошли спать.

Жена у меня убежденная сова и спит долго. А я встаю рано. Безнадежный жаворонок. А что делать жаворонку до оладушки с омлетом? Гулять.