Ничьи Земли
Шрифт:
Арн весь подобрался и сжался, удивительно похожий на человека, загнанного в угол, что было особенно удивительно, учитывая полное отсутствие углов в этой дубраве. Эльф опустил взгляд и уставился куда-то в землю. Его волосы упали на лицо, лишая Искру возможности рассмотреть его выражение, но она в этом, в общем-то, и не нуждалась. И она, наверное, сказала бы ещё много всего, но вдруг поняла, что в запале чуть было и в самом деле не треснула Арна Свитком. “Говорят, кто дотронется до Свитка — умрёт” — всплыли в памяти слова Маирана. Похолодев, Искра отступила на шаг и выронила артефакт. Тот неторопливо, гораздо
Арн несколько раз вдохнул, будто собирался заговорить, но ни одного слова Искра так и не услышала.
— Ты хочешь что-то сказать? — как можно более вежливо спросила она.
— Я… — Арн медленно поднял взгляд, — я должен спросить: ты хочешь, чтобы я ушёл?
— Что? — Искру ошарашило это предположение. — Нет, ни в коем случае!
Арн заметно расслабился. Искра подошла к нему вплотную и заглянула в жёлтые глаза.
— Арн, пожалуйста, прости меня, — она осторожно взяла эльфа за руку. Тот вздрогнул, но руки не отобрал, — я не должна была так реагировать. Я повела себя как какой-нибудь страхолюд — набросилась на тебя от испуга. Ты честно ответил на мой вопрос, и я должна была бы быть благодарной и, возможно, расспросить тебя поподробней, но то, что я наговорила — это было несправедливо и нехорошо, — она сжала его руку и почувствовала ответное пожатие тонких длинных пальцев. — Я смею надеяться, что ты продолжишь свой урок с того места, на котором остановился?
— Да, конечно.
Убедившись, что Арн успокоился, Искра вновь развернула Свиток и уселась перед ним.
— То, что ты сказала — не совсем несправедливо, — раздался у неё за спиной голос Арна, — я хочу, чтобы ты знала. Я действительно иногда, как ты выразилась, “влезаю в голову” к другим, но не совсем осознанно. Эльфы с детства телепаты, для нас общаться мысленно настолько же привычно, как для людей — делать это посредством слов. Всю свою жизнь среди людей я стараюсь держать телепатию под контролем и не пользоваться ею там, где в этом нет необходимости. Но иногда это получается случайно. Да, иногда я делаю это специально, но гораздо реже, чем может показаться.
Искра помолчала, переваривая услышанное, в то время как Арн неслышно стоял у неё за спиной.
— Спасибо, — наконец, сказала она, — я очень ценю, что ты со мной этим поделился. Так что, мне нужно подумать о карте, но мыслить абстрактно, не привязываясь к изображениям и словам?
— Именно.
***
Корон медленно подошёл к толстенному дубу, росшему неподалеку от стоянки. Сердце его трепетало, а ноги подрагивали от сдерживаемого напряжения. Древний Лес! Подумать только! Корон впервые оказался так близко к нему. Это место уже имело свой особый запах, запах, который ощущается не носом, а, скорее, душой. Запах, присущий самым ценным комнатам библиотек и самым глубоким подвалам замков. Запах, говорящий о том, что твое существование, по большому счету, ничего не значит для этого места, но вместе с тем оно готово выслушать твою историю и присовокупить к тысячам других, пришедших сюда раннее.
Корон едва удержался от того, чтобы опуститься на колени, но потом передумал и поддался искушению. Трепетно, так, как, бывало, стирал пыль со
— Айа, — сорвалось с губ заветное слово, упало в траву, как жухлый лист и затерялось в шорохе ветра.
Положив обе руки на корни, Корон прикрыл глаза и весь отдался во власть этого призыва — вот только кто кого звал? "Айа. Славься Лес, стоящий меж землёю и небом, укрывающий людей Своей сенью. С благодарностью касаюсь Твоих корней, с трепетом вдыхаю Твой воздух. Со смирением прошу Твоего позволения ступить на Твои земли, пройти через них, говоря с теми, кто готов слушать и слушая тех, кто готов говорить. Благослови меня и моих спутников свершить выбор верный, да суметь совершить то, что выбрано. Вверяю себя воле Твоей. Айа.”
Безмолвный призыв пронёсся ветром меж стволов, потёк соком по жилам деревьев, заплясал солнечными бликами на траве. Корон почему-то был уверен, что Лес услышал.
Обернувшись, мальчик увидел стоящего поодаль Велена. Светляк продолжил руку на холку Юны, видимо, удержав псицу от того, чтобы помешать своему Спутнику. В его глазах светилось понимание. В конце концов именно Велен в своё время поддержал интерес ученика к Малым Народам и подсказал ему не одну книгу, в которой можно было бы удовлетворить неуёмное любопытство мальчика.
— Я вижу, ты жаждешь встречи, не так ли? — наедине с Короном Велен почти не заикался, что служило для мальчика своего рода искренним признанием того, что Велен общается с ним больше по велению сердца, чем из чувства долга.
Корону потребовалось два вдоха и выдоха, чтобы обуздать фонтан противоречивых чувств и ответить спокойно.
— Сейчас не время, учитель. Это может нас задержать.
— Я же не спрашивал, уместно твоё желание или нет. Я лишь спросил, хочешь ли ты.
— Безумно… — почти прошептал Корон.
— Что ж, возможно, твои желания окажутся более значимыми, чем желания Ренара или Дона, — серьезно ответил Велен, подходя ближе и заглядывая ученику в глаза. Его рука дернулась, а потом вновь повисла вдоль тела. Он хотел по привычке потрепать мальчика по голове, но удержался. Этим летом Велен встретил уже не ребёнка, а вполне здраво рассуждающего молодого человека и такие изменения в его поведении демонстрировали отнюдь не холодность, а уважение. Корон это понимал и был польщён, но иногда скучал по прежней, более беззаботной манере. — Ты же помнишь, мы не отвечаем за свои чувства и желания.
— Лишь за поступки, которые ими вызваны, — закончил Корон, — да, я помню.
— Вот и славно.
***
Искра вновь коснулась пальцем Свитка и его поверхность (уже в который раз) будто бы подёрнулась рябью и изменилась. Хранительница с тоской взглянула на очередную карту, появившуюся перед ней. Арн склонился над Свитком с тем же любопытством, что и в первый раз и принялся рассматривать карту. На ней не было ни одного знакомого Искре названия. Впрочем, гораздо сложнее было бы найти карту, на которой названия были бы ей знакомы.