Ничто не разлучит нас
Шрифт:
Марша Кларк улыбнулась и терпеливо повторила:
– Вы не пускаете меня дальше. Вы оба. Что бы за всем этим ни скрывалось, оно слишком тяжело для вас. Я не могу заставить вас преодолеть боль и вспомнить это. Если б только можно было…
– Если б можно было, тогда что? Марша пожала плечами:
– Понимание того, что случилось двести лет назад с Перси и Катриной, могло бы серьезно облегчить вам жизнь. Однако это может оказаться опасным. Знаете ли, страшно играть с прошлым. Можно и не выйти
Брент презрительно хмыкнул, и Гейли захотелось его ударить.
Доктор Кларк снова заговорила:
– Должно быть, лучше все-таки остановиться. Наверное, вам и в самом деле не помешает уехать куда-нибудь, устроить небольшие каникулы.
– Вы очень добры, док, – язвительно отозвался Брент. – Огромное вам спасибо. Наверное, мы так и поступим.
– Брент! – одернула его жена, – Не мог бы ты говорить повежливее?!
Доктор Кларк встала, улыбаясь Гейли неизменно безмятежной и спокойной улыбкой:
– Ничего, ничего. Ему нездоровится. Пожалуйста, звоните мне в любое время, как только понадобится.
– Доктор Кларк… – смутилась пациентка.
– Звоните, – повторила Марша, и Гейли проводила ее.
– Простите, мне так жаль. Он прекрасный человек. Я никогда еще не видела его в таком настроении…
– Не стоит извиняться. Я же понимаю, что наш опыт причинил ему немало страданий. – Она постучала по ладони свитком, который увозила с собой. – Будьте умницей и держите меня в курсе. Или я позвоню, как только найду что-нибудь интересное.
Гейли кивнула и помахала рукой вслед Марше. Ее машина покатила по аллее прочь от дома. Увидев вдалеке садовника Дэвида Гарета, Гейли с улыбкой помахала и ему, а потом устало поплелась в дом.
Брент по-прежнему сидел в гостиной с бокалом в руке, положив ноги на кофейный столик. Прежде жена никогда не видела его в таком мрачном расположении духа. Он закрыл, почти зажмурил глаза и потер виски. Гейли прикусила губу: явно, кроме угрызений совести, ему не давала покоя дикая боль.
– Брент? – прошептала она.
Муж приоткрыл глаза и протянул руку:
– Иди сюда.
– Нам надо поговорить.
– Посиди подле меня несколько минуток, пожалуйста.
Гейли не могла отказать ему. Забравшись за спину Брента, она стала гладить его затылок и массировать мышцы плеч. Потом устроилась у него на груди, и так они сидели молча, не шевелясь, под тиканье часов, отсчитывавших последние минуты этого утра. Несмотря на начало дня, Гейли чувствовала сильную усталость.
Пересилив себя, она поднялась, молча подошла к окну и стала смотреть на живописную веранду, на луг, на темневший вдали лес…
– Ты обещал мне, – наконец раздался ее тихий голос, – Брент… Ты же хотел попытаться.
– Я попытался, Гейли, – вздохнул он.
– Но ты же не слышал себя и до сих пор
– Зато я прекрасно представляю, как мне хотелось умереть, когда я очнулся после гипноза или других ее проделок… У меня не хватит сил повторить этот кошмар. И тебе не позволю.
– Брент…
Он шумно опустил ноги на пол и поднялся с дивана, нависая над Гейли. Потом взял ее руки в свои:
– С этим шутки плохи. Особенно теперь. Мы не можем быть безответственны, помни – мы ждем ребенка.
– Но именно поэтому…
– Даже Марша Кларк сказала, что нельзя играть с прошлым.
– Брент! Но нам придется этим заниматься, чтобы навсегда покончить с бедой.
Он упрямо помотал головой и привлек жену к себе:
– Надо уехать подальше отсюда. Я уверен, что достаточно покинуть эти стены. Сейчас мы отправимся в аэропорт и сядем на первый же самолет, лишь бы он унес нас от всех этих огорчений.
– Ты действительно веришь, будто мы сумеем убежать? – шепнула Гейли.
– Да. – И Брент крепче обнял ее. – Помнишь день, когда умер дядя Хик? Он ведь по тебе с ума сходил, Гейли. И не потому запретил приводить тебя в этот дом, что хотел тебя обидеть. Он боялся. Он знал, что нам нельзя здесь жить.
– Брент, думаешь, все дело в этом доме?
– Я не знаю… Единственное, чего я на самом деле очень хочу, – это уехать отсюда на некоторое время.
– Тогда я иду собираться, – кивнула Гейли, ловя его взгляд. – А ты?
Брент рассеянно качнул головой, потер затылок, снова взял бокал и вернулся на диван.
– Брент…
– Дай мне минутку, – улыбнулся он. – Попытаюсь все-таки избавиться от этой боли. Ступай, я скоро приду. Может, полетим на Парадиз-Айленд. На этом острове нет абсолютно никакой истории.
Гейли улыбнулась и, оставив мужа в прохладном полумраке гостиной, двинулась наверх. В мыслях о предстоящей поездке она начинала понемногу приходить в себя. Скоро все ужасы и загадки можно будет выбросить из головы. Их надо забыть и провести время вдвоем с мужем. А вдруг дело всего лишь в доме? Может, и она, и Марша, и Брент одержимы нечистым духом?
Однако, придя в спальню, Гейли снова задумалась и устало опустилась на кровать. Нет. Она, конечно, не помнила, что происходило с ней под гипнозом, зато теперь понимала, отчего в глазах Тины и Джеффа тогда читался благоговейный страх. Ведь сегодня ей довелось услышать рассказ загипнотизированного Брента. Возможно, это выглядело неправдоподобно, противоречило здравому смыслу и логике, но все же Гейли верила: они с Брентом жили на этой земле много-много лет назад, она была молодой женщиной родом из Англии, из графства Кент, по имени Катрина и влюбилась в виргинца, которого звали Перси.