Никчёмная Наследница
Шрифт:
Однако… нет.
Даже гуляя в саду горничные и садовник, намеренно старались смотреть в другую сторону избегая не просто глаз девушки, а её полностью.
«Призрак», значит…
Но это ещё нормально. Самое омерзительное — это совместные обеды с «семьёй». О них Розалин не рассказывала, но всё же они были. И во время обедов было наглядно показано, что происходит в этой чёртовой семейке.
Длинный стол, где с одной стороны сидели герцог со своим сыном Майклом, а с другой стороны, напротив,
Розалин, то есть я, сидела прямо по середине этого бесконечно длинного стола в полном одиночестве.
Ну, что я могу ещё сказать? Ощущение такое, что даже стены этого дома давят на меня, мешая дышать. А ведь во время вечеринок, которые устраивала герцогиня, та сразу становилась самой любящей и самой доброй матерью в мире. И улыбнётся, и погладит по голове, и ласковым словом наградит, и всплакнёт, когда нужно… Такой актёрский талант погибает, кто бы знал.
Но вот вечер завершается, гости разъезжаются и на всю сцену под названием «идеальная семья» спадает занавес.
Конец.
Вначале я старалась подражать Розалин. Из одного письма мало что можно выяснить. Хотя и той информации было более чем предостаточно. К счастью девушка оставила на месте хрустальный шар и гримуар своей прабабки. Вот только от этого нет никакого толку. Я пыталась пару раз увидеть будущее, как и Розалин, до боли вглядываясь в хрустальный шар, но единственное, что я там увидела — это своё отражение.
Высока вероятность, что я что-то делаю не так. А возможно, что у меня в принципе нет подобных способностей. Всё же быть в теле Розалин, это не то же самое, что быть Розалин.
В итоге время шло.
Герцогиня стала готовиться к масштабной вечеринке, на которую она пригласит всех своих друзей. И причина для торжества — моя свадьба. Скоро Розалин исполняется восемнадцать и да, никто не намерен праздновать её день рождение. Кому он вообще нужен? Главное свадьба и статус наследной принцессы.
Время поджимало и мне был необходим план. Но именно его, как назло не было.
В комнате Розалин не было ни одной игрушки. Даже у взрослых тёток или мужиков, должно быть что-то, что напоминало бы ему о детстве и светлом невинном времени. Какой-нибудь ненавязчивый пустяк, но главное, что он есть.
У этой девочки отсутствовали даже элементарные цветы, хотя в остальных частях дома букеты сменялись ежедневно.
Кровать, несколько шкафов, отдельная комната в качестве гардеробной, трюмо, письменный стол и… всё. И пугало то, что тут было идеально чисто. Ни бумажки, ни картин на стенах, ни стопки книг, которые читаешь… Комната подростков должна говорить о их внутреннем мире. О том, что они хотят достигнуть в своей жизни. Что им нравится, или не нравится, что привлекает или отталкивает. В возрасте Розалин принято читать любовные романы, слушать грустную музыку и писать глупые стихи о вечном, от которых,
Но ничего этого нет. Помещение чем-то напоминало комнату в дорогой гостинице, в которой мог быть кто угодно. Нет того, что говорило бы о личности.
А ведь даже горничные, чтобы убраться, сюда очень редко заходят.
Но это ладно.
Больше всего меня начали раздражать две вещи: одежда Розалин и та еда, которую подавали девушке. Корсеты сдавливали мои органы так сильно, что казалось ещё немного, и я лопну, как переспелый помидор. Даже дышать толком не получалось. И ведь у неё все подобные платья!
Но а что касается еды, то… тут уже мне хочется плакать.
В моей прошлой жизни даже пятилетний ребёнок ест больше. Да и еда просто отвратительна на вкус. И ладно, если бы кто-то в герцогском доме пытался издеваться над Розалин. Подавали отбросы или специально готовили нечто такое, словно «это» сдохло в мучениях как минимум трое суток назад. Так нет же!
Так питались все в этом доме и считали нормой.
И смотря на эту еду, я отчасти понимаю, почему одни сходят с ума и становятся злодеями, другие просто стремятся исчезнуть из этого мира. Питаюсь всего несколько дней, а уже хочу кому-нибудь врезать.
Пассивная агрессия накапливалась. Её становилось всё больше.
Но я держалась.
Не сейчас… Потом… Когда я пойму, что нужно делать. А пока лучше терпеть.
Во всяком случае, я так думала, но тут…
— Розалин, как ты сидишь? Где твои манеры? Выпрямись и не позорь меня! — услышала голос Сюзанны, которая даже с другого конца стола обратила внимание на то, как сидит её дочь. Может быть на этой планете всё же есть жизнь? И ещё не всё потеряно?
— Да, мама, — отозвалась я, стараясь выпрямить спину.
— Что за фамильярность! — воскликнула та, резко опустив вилку на поверхность стола. — забыла с кем разговариваешь?
— Прошу меня простить, Ваша Светлость, — тут же поспешила добавить и пыл женщины потихоньку утих, однако это не значит, что она перестала смотреть на меня столь злобным леденящим душу взглядом.
— Думаю, следует вновь написать письмо учитель Ош и пригласить его в наше поместье, — неожиданно произнёс герцог, также смотря в мою сторону. — Не хочу выслушивать на совещаниях сомнения о том, что лучше поискать другую невесту для наследного принца.
Ош? Кто это такой? О нём в письме написано не было. Но должно быть один из учителей Розалин в прошлом. Ладно, я не против. Посмотрим, что это за учитель.
— Кстати, — повысила голос герцогиня. — Ты не в корсете?
Почему тон её голоса звучал так, словно она спрашивала, надела или я бельё? К счастью бельё на месте. И платье на мне. И даже дополнительная юбка для пышности. И кружева сверху для красоты… Чувствую себя этаким рыцарем в доспехах.
— Нет, — ответила той. — Мне в нём становится плохо.