Никия
Шрифт:
– Это решать не нам с тобой. Это выбор Каситы. Ей больше нечего делать в Ганимеде, она хочет покоя и безмятежности. Нам надо понять ее и отпустить, - убеждала меня Богиня Счастья, а я не могла никак согласиться с ней.
– Она нужна мне, ее любит Кронат. В доме остались еще не взрослые дети, почему она так поступает, - расплакалась я.
– Она устала, у нее нет больше сил, бороться с собой. Супруг после смерти Лолиты стал совсем чужим, дети достаточно большие, чтобы устроить свою жизнь. Она свободна, и хочет получить хоть раз что - то для себя, поэтому дай ей сделать свой выбор. Пусть
– Никия, ты что, спишь?
– опять разбудил меня своим громовым голосом, раздраженный Магистр.
– Вот напасть, даже не дал толком с бабулей попрощаться, - огорчилась я, все еще переживая за маму.
– Мы все носимся по Империи, чтобы раздобыть нужных сведений, а она безмятежно спит, и еще улыбается во сне, - как всегда язвил мой профессор, но я, то знала, он переживает за меня.
– Дитя, ты забыла, куда ночью идешь? Или Боги, наконец, вразумили тебя, и ты одумалась, - с притворной надеждой посмотрел на меня Лорд Гриман.
– Я, дорогой мой Магистр, получила самые лучшие сведения и напутствия в дорогу, от моей Тюхен. Мы были с ней на Олимпе, - ворковала я, сбросив покрывало, и сладко потягиваясь. Когда увидела заинтересованный и удивленный взгляд Лорда, обнаружила, что нахожусь в подаренной тунике. Пришлось быстро накрыться, такого бесстыдного взгляда, я не смогла перенести.
– Ой, ой, - передразнили меня, - что там такого невиданного, или тебе на Олимпе подарили еще одну грудь, - нагло улыбался он, но не смог скрыть восторга от увиденного, глаза выдавали его с головой, и, не удержавшись, я рассмеялась.
– Мы все рады видеть тебя в таком хорошем настроении, - злился Магистр, что его раскрыли, а мне все не удавалось успокоиться.
– Ладно, тогда не расскажу, что нам удалось узнать, - шантажировал он меня, и спокойно отправился к двери, это подействовало, и я стала извиняться.
– Магистр миленький, не злитесь. Это все бабуля, она подарила мне слишком много счастья, вот, я с вами и делюсь им. Отвернитесь, мне надо переодеться и собрать вещи в дорогу. Сюда я уже не вернусь, - еще попискивала я, от сдерживаемого смеха.
– Ладно, и накидку набрось. Нас за воротами ждут Дронгар с Алевтином. Они не захотели беседовать в Хорсте. Здесь много лишних ушей. Кронпринц не рассказал отцу о твоем походе в Преисподнюю. Селинор, точно бы, запретил, - беззлобно бурчал мой профессор, и я была благодарна ему за все. Мог же из вредности и не помогать.
Встретили меня хмуро и молча, приветствовали кивком головы. Магистр, тоже, не говоря ни слова, повел нас в темный парк на ближайшую лавку.
– Зря не дали мне отнять у нее память. Гостила бы сейчас у своего отца в поселении в замке, и ждала конца каникул, - все еще злился на меня Лорд Тьмы, а я застыла на месте, растеряв все свое игривое настроение. Добился все же своего этот темный элемент.
– Нет, вы не посмеете это сделать со мной, - шипела я, как змея, испугавшись не на шутку, - Преисподняя украла у меня моего супруга, а вы хотите забрать даже память о нем. Вы мои друзья, хотите превратить меня в бездушную куклу?
– Все успокойтесь, - вскричал дракон, покрываясь чешуей, значит, его хорошо разозлили, - Гриман, ты ведешь себя, как обиженный ребенок. Ей нельзя нервничать и злиться, даже немного впустить темной силы, перед входом в Подземное Царство, это не позволительно и опасно. Мне мой предок однозначно сказал, там нельзя использовать магию зла, иначе останется в Преисподней навсегда. Тьма захватит ее в плен, и уже не отпустит такой подарочек.
– Теперь, стало понятно, почему Тюхен одарила меня счастьем. Оно вытеснило из меня чувство мести, обиды и желание разделаться со своими врагами, - успокаивалась я, прислушиваясь к себе, и вспоминая встречу на Олимпе.
– Хорошо, признаюсь, виноват. Но это потому, что сильно волнуюсь, - поднял руки Магистр, сдаваясь, - просто из вас там никто не был, а я там прожил несколько веков. Не могу представить, как она там продержится, хоть день, - и сурово посмотрел на меня. А, я, что? Только пожала неопределенно плечами.
– Ладно, Дронгар рассказывай, что еще полезного узнал, - устало проговорил темный Лорд, - все же меня давненько не приглашали в гости, может, многое изменилось в Царстве Тьмы.
– Не знаю хорошо это или плохо, но сам Князь Тьмы из Преисподней заинтересован Никой, и хочет оставить ее у себя Темной Колдуньей, - выдал нам шокирующую информацию дракон, и мы ахнули.
– Вот всегда чувствовал, что у этой "черной дьяволицы", огромная темная сила, но сделать из нее Леди Тьмы не смог. У нее в душе много света и любви к народам, - перебил Вожака довольный Магистр, посматривая на меня с жадностью собственника. Это было неприятно.
– Сейчас Свет и Тьма по силе на равных, это видно по битве Богов, - спокойно продолжал Вожак драконов, но когда Никия перейдет на сторону темных, перевес будет у них.
– Надо срочно известить об этом Богов, - встрепенулся, преданный Олимпу кронпринц, - ей нельзя спускаться к Аиду, пусть Боги сами спасают Арсения. Они будут заинтересованы в благоприятном исходе.
– Вы не дослушали меня, и спешите с выводами, - успокоил нас дракон, - Зевс все знает и давно следит за Никией, но по просьбе Ганимеда, не торопился забрать ее к себе. Теперь, поздно, - жестом остановил он, возмущенных мужчин, кронпринца и Магистра, - Никия сама должна решить свою судьбу. Никто не может ей приказать или просить. Так решила Мать Природа, ее крестная, передавая свое повеление Богам и Тьме.
Все замолчали, в замешательстве переглядываясь друг с другом, и вместе уставились на меня, ожидая ответа.
– Нет, она сейчас вам ничего не скажет, - тяжело вздохнул Лорд Гриман, - только, после похода в Преисподнюю все решиться. Никия знает Свет, теперь познает Тьму, и после всего сделает свой трудный выбор. Мне было очень тяжело это сделать, но она лучше и чище меня, будем надеяться на хороший исход.
– Вы, правда, думаете, что мне захочется остаться под землей?
– кричала я, - мне волной Волчице, жить без солнца, ветра, лесов и полей? Это абсурд, ничто не заставит меня там остаться, только, смерть, - задыхалась я от волнения, и Магистр многозначительно посмотрел на меня, вопросительно подняв бровь.