Никому не доверяй! Вторая часть
Шрифт:
– Александр Николаевич, Сыромятина беспокоит. У нас ЧП. Убили Емельянова.
– Я знаю, – отвечает Александр Николаевич Налимов.
Сыромятину этот ответ смущает.
– Предполагаемые убийцы погибли.
– Это я тоже знаю. Что думаете делать?
– Есть несколько версий. Мы сейчас их разрабатываем.
– Постарайтесь всё сделать так, чтобы об этом деле знало поменьше народа, – советует Налимов.
– Конечно, Александр Николаевич, – соглашается Сыромятина, но вспомнив наглого журналиста Егоркина, который
– А что, этот сор имеется? – Интересуется Александр Николаевич.
– Мне доложили, что Емельянов собирал компрометирующие материалы на какого-то высокопоставленного чиновника.
Налимов делает небольшую паузу, потом спрашивает:
– Уже известно имя этого человека?
– Нет.
– Жаль, – говорит Налимов, – А Емельянов занимался этим делом с вашего благословения?
– Нет. Я бы не допустила этого.
– Но ведь допустили, если он им занимался, – упрекает вышестоящий руководитель, – И это ваше упущение.
– А я своей вины не снимаю, – горда произносит Сыромятина.
– Что вы думаете делать?
– Прежде всего, найти эти документы.
– Я надеюсь, что вы знаете, что эти документами должны увидеть, как можно меньше людей.
– Я проинструктировала на этот счёт своих подчинённых.
– Какие ещё есть версии?
– Нельзя сбрасывать со щитов и версию бытового убийства. В пользу этого, на мой взгляд, играет тот факт, что исполнители были, скорее всего, дилетанты. Киллеры убивают сразу и наповал, а эти нет.
– А вы не исключаете того, что они не должны были его убивать?
– Может быть.
46
Паша вопросительно смотрит на Аркашу.
– А сколько цифр в коде?
Аркаша разводит руки в стороны:
– Я почем знаю! Всего цифр десять: от нуля до десяти. А сколько в коде…
Паша вспоминает, что говорил Емельянов перед смертью. Тогда она воспринимала его слова, как бред, а сейчас понимает, что он называл цифры кода.
– Я знаю код. Один, два, три и четыре.
Аркаша удивленно сморит на Пашу.
– Ты уверена?
– Да.
– Просто и оригинально. «Один, два, три, четыре». Я пошёл.
– Давай.
47
Налимов сидит за столом с телефонной трубкой в руке. Его лицо мы не видим. В кабинет входит секретарша с подносом в руках, на котором стоит чашка с кофе. Она идёт через длинное помещение, подходит к столу и ставит поднос перед Налимовым. Тот, не замечая этого, продолжает говорить.
– Галина Борисовна, вы на правильном пути. Действуйте. Держите меня в курсе. Звоните в любое время суток. Днём, ночью. Не стесняясь.
Сыромятина смущается:
– Я не имею привычки беспокоить людей ночью.
– Для этого дела, Галина Борисовна, – примирительно произносит, Налимов, – сделайте исключение.
– Хорошо.
– До свидания, Галина Борисовна.
– До свидания, Александр Николаевич.
Налимов отсоединяется.
48
Аркаша выходит из института, столкнувшись у входа с журналистом Егоркиным. Пропустив того внутрь, Аркаша спускается по широкой лестнице вниз и идёт к дороге. Здесь тормозит такси.
– Шеф, отвезешь на Садовую?
49
Таксист оценивает пассажира. Недовольно кривится, увидев кровоподтеки на лице. Аркаша показывает ему пятьсот рублей.
– Не переживай, деньги есть.
Аркаша показывает на синяки.
– В битве за место под солнцем получил я эти раны.
Таксист кивает. Аркаша садится в машину.
– К Проминвестбанку.
Таксист снова оценивает Аркашу, удивленно хмыкает и заводит машину.
– Меня всегда встречают по одежке, а провожают, как Рокфеллера…
Таксист украдкой еще раз смотрит на Аркашу.
– Нужно будет все-таки послушать Рому Абрамовича и купить себе приличный костюм. А то пристал вчера «Купи, да купи…».
– А чо не купить-то? – Произносит таксист.
– Да не могу я, – вздыхает Аркаша, – он мне везде давит.
50
Такси проезжает рядом с машиной, в которой сидят Никита и Петр. Молодые люди не обращают внимания на такси, следят за входом в институт.
51
Егоркин входит на кафедру, быстро оценивает обстановку. За столом у компьютера сидит Зоя. Опытным взглядом он сразу оценивает секретаршу.
– Здравствуй, красна девица!
Зоя бросает на него безразличный взгляд.
– Здравствуй, добрый молодец. Что привело тебя в царство бабы Яги?
– Праздное любопытство, – отвечает он.
– В праздники – у нас выходные, а в рабочие дни мы принимаем с 11—00, – говорит Зоя, – На двери висит расписание. Или вы читать не умеете?
– Простите, не заметил, – Извиняется Егоркин.
– Вернитесь и прочитайте, – предлагает Зоя.
Журналист выходит в коридор и читает расписание, висящее на входной двери. Затем снова входит в помещение кафедры.
– Прочли, – вежливо спрашивает Зоя, впервые улыбнувшись посетителю.
– Прочел, – кивает Егоркин.
– Ну, и…
– Вы правильно говорите, что прием с 11—00.
Улыбка исчезает с лица Зои:
– А сейчас сколько?
Журналист смотрит на часы:
– Без двадцати…
– Вот… – заканчивает разговор Зоя, – Ждем вас ровно через двадцать минут. А пока: «До свидания!»
Обескураженный Егоркин топчется у двери, не зная, что делать. Зоя поднимается и идет на журналиста, выставив грудь вперед. Тот отступает. Таким образом она оттесняет его в коридор. Затем закрывает дверь перед самым носом Егоркина.