Никому ни слова

Литовкин Сергей Георгиевич

***

Описание метаний в глухом ватном пространстве безответственности может служить предметом отдельного повествования. Я писать об этом не слишком хочу. Противно. Спасла меня, однако, поддержка, оказанная моими интернетными соратниками по писательским организациям и клубам. Узнав о бедственном положении, товарищи (многие из которых – господа) закидали администрацию электронными письмами в мою защиту. Особенно действенным, как мне представляется, было послание бывшего соотечественника, романиста из Америки, в котором он ссылался на личное знакомство с президентом Бушем и грозил московскому региону международным конфликтом по поводу прав человека. Вечно ему буду благодарен!

Угроза затяжного международного конфликта привела к тому, что в выходной (!) день в мой дом протянули новый кабель, не забыв, естественно, содрать за него изрядную, сумму.

Тут, кстати, и пришлось снова встретиться с руководящим связистом, который избегал меня все эти дни, как чумного спидоносца. С органичной для любого столоначальника наглостью, он пожурил меня за то, что я посмел выражать свое недовольство на стороне, а не воспользовался неотъемлемым гражданским правом умолять его нижайше и коленопреклоненно, создавая должный антураж в приемном помещении и возле оного. Встречаться с ним в третий раз мне уже не хотелось, а говорить, собственно, было не о чем. Читаем классику. Там все описано.

Вскоре я получил несколько вышестоящих писем в ответ на Интернет-экспансию, в которых сообщалось, что районная и областная власть никакого влияния на телефонные узлы не имеют, ибо те являются самостоятельными коммерческими, автономными и акционерными организациями. Что хотят, то и делают, иными словами. Можно, дескать, отказаться от их услуг, если не устраивают.

Нет, надо было все-таки дать испить тогда водички вождю мирового пролетариата в нашем поселке, потому как все больше и больше начинают нравиться мне его самое первое, октября семнадцатого года указание по поводу вокзалов, почты, телеграфа и телефона. Банковские офисы игнорировали, а вот телефонные станции революционными матросами укомплектовали.

– Барышня, Смольный, плиз! – захотелось прокричать в трубку.

***

По рекомендации Володи и в рамках требований неписанного бюрократического кодекса я продолжал утомительную переписку с инстанциями. В свободное время, которого оставалось совсем немного, удавалось иногда написать один-другой рассказик.

Шли пасхальные дни. Выглянув в окошко, я увидел нашу по обычаю загаженную улицу с жалкими остатками забора, вдоль которого что-то косолапо передвигалось. Пригляделся и узнал санаторскую завхозиху. «Благословляйте проклинающих», – выкатилось из памяти нечто, сугубо христианское.

– Угу, – сказал я себе и начал было благословлять, но скоро понял, что получается не совсем то. Вторая попытка оказалась удачнее, поскольку удалось скомкать первое же слово в безобидный «блин». Блин комом. Благословение никак не вырисовывалось.

«Ничего, – подумал я, – потренируюсь и выскажусь по-божески, по-христиански, как положено. К Рождеству, например. Раньше, пожалуй, не успею без срывов фразу отработать».

За спиной что-то чирикнуло. Приехала почта из Интернета. Истово замигал на экране красный прямоугольник, сигнализирующий о прибытии очередного вируса. Не забывают обо мне в Сети.

– Будем лечиться, – сказал я монитору, мысленно благословив отправителя в жесткой форме.

На душе потеплело…

Переписка

Завел я себе как-то новый ящик для электронной почты в Интернете. У меня и так этих ящиков штук восемь, но почти все неудачные. То ничего не отправить с них, то не получить. Письма теряются. Вечером зашел на один портал, а там – реклама завлекательная. Дескать, заводите у нас ящики почтовые – емкие, быстрые, бесплатные и навороченные. Ну, я и завел. Зарегистрировался, ответив на десяток вопросов. Честно сказать, наврал много в этих ответах. Все врут. Посмотрел на разные дополнительные возможности и решил установить автоответчик. Никогда у меня такой штуки не было, а тут захотелось попробовать. Приходит, допустим, мне сообщение на этот адресок, а ящик откликается: «Автоответчик Сергея Литовкина. Ваше письмо будет обязательно доставлено адресату. Посмотрите пока, плз., его авторские проекты по следующим URLам:– «На флоте бабочек не ловят» … и пр. (еще штук эдак пять)». Послал сам себе писульку через другой ящик и получил через минуту привет от автоответчика. Приятно, словно пообщался со старым другом.

Наутро проверяю почту и обнаруживаю, что весь новенький ящичек забит какими-то письмами. И писем этих аж девятьсот восемьдесят шесть. Во! Удивился я. Так много мне еще не писали. Потом пришло разочарование. Почти все послания оказались одинаковыми. Все из одного адреса и с английским содержимым. Проколупавшись в своей почте полчасика, выяснил следующее.

Накануне я выключил свой компьютер, а вот жизнь в

Интернете от этого, понятно, не остановилась, и на мой новый ящичек от имени руководства портала было послано поздравление новому пользователю, то есть – мне. Заверяли: я никогда не пожалею, что завел себе бесплатный ящик там где следует, а не в другом каком месте. Указывали, что отвечать на это теплое поздравление не обязательно, так как оно произведено с помощью автоматической программы. Однако мой автоответчик тактично отправил в ответ полагающийся текст: «Автоответчик Сергея Литовкина. Ваше письмо будет обязательно доставлено адресату…» и т. д. На другом конце хорошо бы и заткнуться. Но не тут то было! Тот адресок, с которого всем, кому ни попадя, рассылались поздравления, числился запрещенным для приема корреспонденции, вследствие чего почтовый сервер сразу выдал на мой ящик сообщение, которое, переведя с английского, можно изложить следующим образом: «Это сообщение создано автоматически системой поставки почты. Сообщение, которое вы послали, не может быть доставлено получателю. Копия прилагается… (далее – 65 строк текста)».

Если вы думаете, что мой автоответчик это спокойно съел, то глубоко ошибаетесь. В ответ автоматической системе доставки почты он отправил хорошо усвоенный текст: «Автоответчик Сергея Литовкина. Ваше письмо будет…» и так далее. Адресок, в который все это было отослано, как водится, вовсе не предназначался для получения чего-либо и числился запрещенным для приема корреспонденции. Следствием этого стало новое послание в адрес моего ящичка: «Это сообщение создано автоматически системой поставки почты. Сообщение, которое Вы послали, не может быть доставлено получателю. Копия прилагается… (далее – 186 строк текста)». Мой ящик ответил скромно, но с достоинством. Текст вы, полагаю, помните. Автоматическая система доставки почты не сдавалась. Так они между собой и перекидывались всю ночь до полного заполнения моего ящичка, после чего автоответчик замолчал и уже не смог перебросить перчатку противнику.

На тот портал я больше не хожу и в тот, забитый под завязку, ящик не лазаю, но собираюсь все-таки завести себе еще парочку автоответчиков для взаимной переписки. Есть в этом что-то человечное: «Автоответчик Сергея Литовкина. Ваше письмо будет обязательно доставлено адресату…» А в ответ – не менее теплые слова. Пусть попереписываются. А там и до искусственного интеллекта рукой подать…

Мечта (Вместо послесловия)

Детей часто спрашивают, кем они мечтают стать, когда вырастут. Этим вопросом, отрицающим самодостаточность нынешнего существования ребенка, взрослые, наверное, прикрывают свою беспомощность в понимании реальных детских проблем. На подобные вопросы малыши, как правило, отделываются заявлениями типа: хочу стать космонавтом (летчиком, моряком, и т. п.). Подобных ответов ждут, и они обычно всех удовлетворяют. Так бывает в основном.

Я же в раннем возрасте какое-то время был оторван от общества сверстников, в котором, собственно говоря, и формируются необходимые стереотипы. Взрослые в этот период были заняты собственными проблемами, им было не до меня, а я внимательно прислушивался к их диалогам и что-то варил в голове, определяя для себя приоритеты из мира солидных граждан и гражданок СССР середины пятидесятых годов прошлого века. В коммуналке тех лет можно было услышать многое.

В один из майских вечеров собрались у нас гости отметить праздник и поговорить о жизни. Подвыпивший отцовский сослуживец, устав препираться с законной супругой, случайно встретился со мной взглядом и автоматически выпалил стандартный вопрос, не очень-то отдавая себе отчет в собственных действиях. Я, помнится, был доволен проявленным ко мне вниманием и гордо преподнес плоды своих размышлений: «Хочу быть Главным Начальником!» Судя по реакции собеседника, ответ застал его врасплох. Он осоловело уставился на меня, продублировал пару раз мои слова громким шепотом и с грустью во взоре опрокинул в себя полстакана водки. Похоже, он и сам хотел именно этого, но боялся признаться. А посему молча отвернулся в сторону и, прикрывая лицо клетчатым платком, уронил скупую слезу. К нам он больше никогда не заходил. А я хорошо запомнил этот случай и в дальнейшем отвечал всем великовозрастным приставалам, что собираюсь стать моряком. Те были рады правильному и вполне ожидаемому ответу. Поддерживая эту легенду, я поступил в военно-морское училище, много лет отдал Флоту, исправно бороздил моря и дослужился до звания капитана первого ранга. Словом, стал начальником. Но, слава Богу, не главным.