Никто не хотел убивать
Шрифт:
Внезапно из запасников ее памяти всплыло имя Виталика Лапшова, учившегося в свое время на мехмате и даже слегка приударявшего за ней в студенческие годы. Она тут же припарковала машину к тротуару и достала из «бардачка» записную книжку.
«Вот, Виталий Лапшов, домашний телефон, 46-67-08», — удовлетворенно отметила она и тут же позвонила по сотовому.
— Алло, — спустя некоторое время раздался в трубке мужской голос.
— Виталик, это Лариса Лаврентьева, — Лариса назвала свою девичью фамилию. — Помнишь такую?
Лапшов молчал несколько секунд, после чего взорвался словесными брызгами:
— Лара, господи боже мой! Сколько лет, сколько зим! Как тебя угораздило вспомнить бедного Виталика в такую ужасающую жару?
— Мне нужно с тобой встретиться по одному делу. Ты же у нас знатный электронщик!
— Ну, знатный не знатный, а кое-что можем… Какие-нибудь проблемы?
— Можно и так сказать… Ты сейчас свободен?
— Да, но выходить из квартиры, оборудованной кондиционером, не хочется. К тому же я в отпуске.
— Прекрасно… Но у меня в ресторане «Чайка», в отдельном Зеленом кабинете кондиционеры не хуже.
— «Чайка»? — переспросил Лапшов.
— Да, я там директор.
— О, вот это да! — присвистнул Виталик. — И как тебе директорствуется?
— Пока что особых проблем нет, — сказала Лариса. — Так ты приедешь на встречу? Обед из блюд экзотической кухни я тебе гарантирую.
— Ну, ладно, ты знаешь, чем взять старого чревоугодника Лапшова, — хохотнул Виталик. — Через полчаса подъеду.
— Прекрасно, я тебя жду.
Лариса отключила связь и повернула машину в сторону своего ресторана. Она решила, что обед, приготовленный Евгением, подождет. И, несмотря на то, что муж наверняка расстарался ради нее, она была уверена, что блюда в ее «Чайке» все равно лучше стряпни начинающего кулинара Евгения Котова.
Войдя в ресторан, она тут же нашла Степаныча и приказала ему проводить господина Лапшова в Зеленый кабинет.
Виталик появился в назначенное время в молодежном наряде — фирменная майка «Найк», шорты и сандалии «Экко» на босу ногу.
— Ну, показывай, как ты здесь устроилась, — весело сказал он, оглядывая интерьер Зеленого кабинета.
— Как видишь, неплохо, — улыбнулась в ответ Лариса.
Она подвинула к Виталику меню. Тот не потратил много времени на заказ, с ходу, не глядя, выбрал меню для дружеского визита: овощной суп, пудинг с говяжьими почками и вино «Алиготе».
— Что у тебя за вопрос ко мне? — отхлебнув ледяного вина, спросил Виталик.
— Технический. Меня интересует, могут ли убить за печатные платы?
— Это смотря за какие, — совершенно не удивившись вопросу, ответил Виталик. — Ты ведь знаешь — сейчас в принципе могут убить за все, что угодно. А что конкретно тебя интересует?
— Маленькие печатные платы, которые выпускают в сорок седьмом отделе НИИ «Гранд», — и Лариса протянула Виталику одну плату, которую она сумела выпросить в институте. — Она бракованная, поэтому и находится у меня. Мне интересно — где это может применяться?
— На глаз определить сложно, — скептически поморщился Виталик. — К тому же если она бракованная, то и вообще можно не определить.
Он задумчиво поковырял спичкой в зубах и как-то лениво заметил:
— Ну, вот тебе пример… Берешь новый компьютер, вынимаешь из него плату и вставляешь в старый. И этот старый становится раз в пять дороже. А в новый можно вставить и старую плату — он и так новый. А некоторые фирмы иногда и не понимают, что их надули, — у всех же назначение компьютеров разное. Потом в автомобилях…
— Что в автомобилях?
— Ну, сейчас мода на иномарки несколько прошла. К тому же многие из «новых русских» совсем и не стремятся похвастаться своими накоплениями: забот меньше. Так вот: берут, например, обычный «Москвич» или «Жигули» далеко не последней модели. Естественно, покупают этот металлолом за копейки. Ставят в машину все те же платы с микропроцессорами — и перед тобой авто, не уступающее по скорости ни одной иномарке. Применений платам можно найти сколько угодно — было бы желание, был бы умишко.
— Но это же не криминал, — несколько разочарованно заметила Лариса.
— А тебя интересуют какие-то незаконные дела? — удивился Виталик.
— Прежде всего именно они.
— Ну, леди, я, конечно, не знаю, зачем это вам понадобилось… — начал картинно жеманничать Виталик. — Но… Учитывая такой прекрасный обед, — он обвел руками стол с яствами, — и вообще принимая во внимание нашу старую дружбу… Словом, наверное, есть одна, скажем так, не очень легитимная фишка…
— А можно более понятно, без сленга? — с улыбкой попросила Лариса.
— Только из уважения к тебе, — прижал руки к груди Виталик. — Скажем, у тебя есть сотовый… Я правильно понимаю?
— Да, конечно, есть.
— Отлично. Представь, что его у тебя нет.
— Представила, — еще шире улыбнулась Лариса.
— Прекрасно. К тебе подходит человек и говорит — я тебе продаю телефон, скажем, за две тысячи рублей.
— Зачем он мне, если у меня нет номера? — удивилась Лариса.
— Вот в этом фишка и заключается, — поднял палец вверх Виталик. — В телефон вставлена плата, которая позволяет тебе звонить кому угодно. Но… Тебе звонить при этом не могут.
— Не поняла…
— Ты берешь трубку и просто ходишь с ней по улице. Когда рядом с тобой кому-то звонят по сотовому, твой телефон, благодаря этой плате — Виталик небрежно кивнул на бракованную плату из 47-го отдела, — настраивается на номер того самого лоха с трубкой. И все — аля-улю, гони гусей!
— Опять не поняла, извини, — досадуя на свою непонятливость, покачала головой Лариса.
— Ты просто садишься на его телефон и пользуешься его номером. И он за тебя платит сотовой компании. Все легко и просто, и никакого риска засветиться.