Шрифт:
Я не помню, кто я и откуда взялся. Хотя нет, откуда я взялся – вопрос был, скорее, философский: по факту я упал с неба. Но это ровным счётом ничегошеньки не объясняет, ведь, как оказалось, с небес упали и все остальные.
При падении земля забилась во все отверстия моей черепной коробки, мне пришлось потратить некоторое время, чтобы выковырять её изо всех щелей, особенно хорошо она скомкалась в носу. Мне кажется, я до сих пор не смог вынуть всё, и иногда, когда я падаю или ударяюсь обо что-то, из меня высыпается глина.
Сколько
Я упал с неба и не разбился: не было крови, не было боли, не было ничего, даже переломов. Взглянув на собственные руки и ноги, я ужаснулся: как такое вообще возможно? Кожа, мясо, мышцы – всё это отсутствовало, были лишь кости цвета топлёного молока. Потрогав себя за ребра, засунув палец в один глаз и высунув его через другой, я без помощи зеркала осознал кем являюсь, и это повергло меня в шок.
– О Боже! Это скелет, живой скелет! Помогите! – завопил кто-то очень наигранно, но это сработало – я заметался из стороны в стороны в поисках крикуна и хотел было объяснить ему, что я не опасен и сам не знаю, как здесь оказался, и вообще не знаю, кто я такой. Но когда я увидел хозяина голоса, то понял, что он просто издевается. Мимо меня неспешно проходила группа точно таких же «тощих» ребят, у которых буквально все рёбра были на виду. Один из них и кричал. Как потом оказалось, это такой «местный прикол», что-то вроде приветствия.
– Подождите. Стойте!
Я догнал их и стал сыпать вопросами: «Где я?! Кто вы такие? Кто я? Почему я – скелет?!»
Отвечал всё тот же крикун, не прерывая своего движения, правда, ответы его были весьма односложными и малоинформативными, вроде: «Не знаю, понятия не имею, скелет, потому».
Мир вокруг был до безобразия пустым и скучным. Ни деревьев, ни воды, ни животных с насекомыми – сплошная земля да камни. Одним словом – пустыня, а посередине этой пустыни стоял город. Не просто город – целый мегаполис: железобетонный лес с высотными зданиями, связанными между собой провисшими лианами проводов, паутинами дорог и магистралей.
Группа скелетов быстро удалялась в противоположную городу сторону, туда, где их ожидало лишь бескрайнее мёртвое плато земли, раскалённое невидимым солнцем.
– Случилась эпидемия? В городе вирус? Это он сделал нас скелетами?
Молчание.
– Да что с вами такое?! Почему вы не можете просто сказать? Зачем вы уходите из города?
– Там скучно.
– Что?! – если бы у меня были глаза, они бы вылезли из орбит. Но у меня были лишь орбиты, и из них вылезала только глина.
Молчание.
Я прошёл с ними несколько километров, всё ещё надеясь получить хоть какой-то более-менее вразумительный ответ, объясняющий, что происходит вокруг, но в итоге, поняв, что мне от них ничего не добиться, я перестал их преследовать и двинул в сторону каменных джунглей.
Асфальтовая дорога обрывалась прямо в пустыне. Из земли под углом торчал обломок рекламного щита. На нём была изображена чья-то половинка лица и текст, что обрывался после слов: «Добро пожаловать в», словно хозяин этого города так и не определился с его именем.
Вдоль дороги были разбросаны разбитые машины без внутренностей. Рядом с одной из них, на обочине, склонив набок голову, сидел ещё один скелет, кажется, по-настоящему мёртвый. Его нижняя челюсть отвисла, ноги и руки были раскинуты в стороны. На тазовой кости лежала табличка: «куда угодно». Я подошел ближе, нагнулся к нему и тут этот полоумный как заорёт: «А-а-а-а-а-а-а-а!»
– А-а-а-а-а! – невольно повторил я за ним, так как был по-настоящему застигнут врасплох и ужасно напуган. Этот тип начал ржать, стуча кулаком по своему колену.
– Чёртов идиот! Зачем ты меня напугал?! – заорал я на него.
– Ты бы видел свою рожу! – не унимался он.
– Здесь что, все ненормальные?!
– Нет, только скелеты, а-ха-ха-ха, – смех его становился всё более сильным и раздражающим. Каждый мой вопрос вызывал в нём бурю эмоций.
От него не было никакого толку и, махнув рукой, я двинул дальше.
Чем ближе я подходил к городу, тем больше разбитых машин попадалось на пути. Широкие улицы – под стать столичным – встретили меня унылым железобетоном. Двери и окна у домов отсутствовали, словно были выбиты какой-то взрывной волной. Вдоль тротуаров здесь были высажены горбатые фонарные столбы без ламп, под ними пустовали залитые в бетон скамейки. Бесцветные светофоры и пожелтевшие дорожные знаки регулировали призрачное дорожное движение.
Абсолютно мёртвый город, если не считать тысячи скелетов, бесцельно слоняющихся туда-сюда, изредка перекидывающихся между собой несколькими фразами и занимающихся всякой ерундой. К примеру, одни из них просто валялись на дороге, мешая проходу, другие бегали от дома к дому и бились головой о стены, третьи без конца дрались между собой и с другими прохожими, но, как я потом понял, это всё от скуки.
– Добрый день, скажите, а что здесь происходит? Где мы? – я обратился к одному из наиболее, как мне показалось, адекватных скелетов, который просто сидел на скамейке, закинув ногу на ногу и пялился в небо.
– Понятия не имею, – задумчиво ответил он, не отводя взгляда от небес.
– А кто-нибудь знает?
– Думаю, что нет.
– И давно вы тут?
– Понятия не имею, – он повторил это с той же интонацией, что и в первый раз. – Я даже не знаю, сколько я здесь нахожусь. Здесь есть свет, но нет солнца, есть небо, но нет звезд. Я не представляю, сколько времени прошло с тех пор, как я попал сюда: день, месяц, год, век. Я даже не знаю, сколько я сижу на этой скамье. Ничего не ясно.
– Может, здесь есть какие-то представители власти? Главный скелет или что-то в этом роде?