Нимфа в камуфляже
Шрифт:
Через год после выбора специальности на тоссе появляются серебристые руны, сообщающие о принадлежности адепта к какой-то из стихий.
Сначала мне казалось, что вся эта цветовая феерия, это для красоты, для похвальбы перед другими магическими заведениями, мол, вот у нас какие ученики! А потом поняла (прочитала!) что это элементарный учет. Каждый год Директор предоставлял в Магический Конвент отчет, что у него на обучении находится столько-то «воздушников», "водников", «земельщиков», "огневиков", а также «силовиков», "элементалистов", «пространственников», "внушителей" (эта строка за
Потом все это бумагомарание ложится на плечи тех магов, к которым переходит ответственность за стажирующихся выпускников, а затем к тем, кто помогает практикантам. Стоит ли упоминать, что обычно маги не горят желанием брать с собой зеленого новичка.
Стажеры и практиканты добавляют к форме цветной тоссом, расшитый рунами принадлежности к стихии (не все время, но это как визитка), пока не становятся магистрами, тогда появляются разноцветные мантии.
Кстати, работающие боевые маги никакими цветовыми символами не пользуются, предпочитая просто удобную одежду и броню, потому, как говорит один мой знакомый тифлинг: "Не хрена светить перед врагом своими козырями!".
Тут меня прошибла «ужасающая» мысль, что за все время, после моего чудесного спасения, я ни разу не вспомнила о наставниках, не поинтересовалась где они, что с ними, почему не пришли ко мне? Надо было у Оссолоэта спрашивать, а я расслабилась.
В дверь постучали и сразу открыли.
— Это я! — радостно возвестила Кариль. — Обедать будете?
— Заноси, — скомандовала я. — Кариль, а нельзя ли попросить привести мою одежду и обувь в нормальный вид?
— Конечно, можно. Сейчас же отнесу в прачечную, — и подхватила со стола мои вещи.
Честно говоря, не ожидала от нее такой прыти, похоже, она искренне радуется, что ее определи ко мне в горничные… С чего бы это? Я опустила глаза к подносу с едой, чтобы эльфийка ничего не заподозрила и поверхностно прошлась по ее сознанию.
Да-а-а, госпожа Иллия, доверчивее надо быть… и скромнее! Это для вас королевские покои как само собой разумеющееся, а для этой девочки золотая мечта. А еще здесь есть один экземпляр мужского пола, который заставляет сердечко юной эльфийки биться сильнее. Пусть он для нее не доступен, как солнце в небесах (это ее высказывание) так хоть полюбуется вблизи. Да, Ваше Высочество, умеете вы кружить дамам головы!… Ага, а вот теперь проскочило какое-то чувство вины. Интересно, откуда?
— Госпожа Иллия, — окликнула меня Кариль от двери, — вы только сильно не ругайтесь. Ладно?
— Что случилось, Кариль?
— Я девочкам рассказала, что принц вам корзину тюльпанов подарил из личной оранжереи короля Шеолмина. — Даже так, надеюсь, он знал что делал.
— И что в этом страшного?
— Люсирэль это слышала.
— И?…
Эльфийка сделала глубокий вздох и мужественно призналась:
— Я это сделала нарочно. Хотела, чтоб она ревновала и страдала. А теперь волнуюсь, как бы она на вас не отыгралась.
— Кариль, не переживай. Люсирэль я уж как-то смогу дать отпор, если у нее хватит мозгов призвать меня к ответу.
— Мозгов, может, у нее и немного, но вот гордыни через край, — предупредила она меня и отправилась в прачечную.
Я принялась за еду, попутно обдумывая у кого можно спросить о магистрах и как бы мне побеседовать с пленниками. Примерно минут через десять в дверь снова постучались и в комнату, сияя счастьем, впорхнула Хитоми.
— Как я рада, что ты жива! — вскрикнула та, с умилением глядя на меня. — Кушай, кушай, тебе надо поправляться. Я тебе тоже кое-что принесла, — она махнула рукой, и ее прислужница внесла корзинку с апельсинами. Большая редкость в наших широтах.
— Откуда? — только и смогла спросить я.
— Попросила у Шеолмина телепортировать меня в Пексин.
— Я одна это и за неделю не съем.
— Угостишь кого-нибудь, — беспечно сказала пексинка, садясь напротив и приказав:- Лэй, почисти пару апельсинов.
Служанка поставила свою корзинку рядом с подарком принца и, выбрав, два плода принялась за дело.
— Как ты себя чувствуешь? — продолжила Хитоми, с заботой заглядывая мне в лицо. — Ты стала совсем бледная. Что и неудивительно, столько крови потеряла… Зря мне не дали придушить ту гадюку! — неожиданно злобно сверкнула она глазами и пальцы сжали воздух как горло воображаемой противницы. — Ты не поверишь, эти ребята в красном так шустро прыгают, я только раз и успела ударить!
Значит, звук удара мне не послышался. Приятно думать, что за тебя будет кому отомстить… Не то что эти мужики!
Я отвечала на вопросы пексинки не понимая, откуда такая тревожность и забота. Конечно, мы с ней и не враждовали, но все-таки не настолько были близки.
— Шеолмин сказал за тобой присматривать, чтобы никто не обижал, — призналась она, принимая кающийся вид. — А я вот… не доглядела.
— За мной вообще трудно присматривать, — утешала я ее. — У меня, по мнению некоторых, шило в заднице и не известно, в каком направлении оно в следующую секунду кольнет.
Хитоми промолчала, но всем своим видом показывала, что такой формулировкой она вполне согласна.
— Как идет регенерация? — спросила она, после небольшой паузы.
— Потихоньку, — ответила я, беря у Лэй дольку апельсина.
В дверь забарабанили, я вздрогнула (все нервы с этими эльфами расшатала!) и подавилась апельсиновым соком.
— Войдите, — сказала вместо меня Хитоми, подавая салфетку.
В дверь быстрым шагом вошла госпожа Зельфиль, несшая в руках что-то красное, за ней прошмыгнула еще одна эльфийка примерно одного возраста с Кариль.
— Сиди-сиди… — нервно махнула она мне рукой и чуть кивнула Хитоми:- Добрый день.
Пексинка ответила ей тем же.
— Иллия, как ты себя чувствуешь? Ходить можешь, как погляжу. Тебе нужно срочно одеться! — после чего встряхнула свою ношу, демонстрируя платье по так ненавистной мне эльфийской моде.
— Я отправила Кариль в прачечную… — осторожно начала я, не понимая, куда делось все добродушие и откуда в глазах столько бешенства.
— Да встретили мы ее. Не успеет она к тебе с одеждой!