Нить Ариадны. В лабиринтах археологии
Шрифт:
Рельефы колонны Траяна были новым словом в развитии римского декоративно-прикладного искусства. С высоким эмоциональным напряжением в камне развернуты значительные исторические события. Воедино соединены история Рима и варварского мира. Михаил Ростовцев назвал рельеф «триумфом психологического чутья».
Архитектор на троне
Если бы катастрофа, подобная тем, которые уничтожили не одну из древних цивилизаций, унесла бы все, что было написано о римских императорах, кроме их имен, то лишь об одном из них, Адриане, мы могли бы судить по его постройкам. Ибо он, не в пример другим императорам, не просто украшал Рим величественными зданиями, но вкладывал в них душу.
Душа у этого человека, в отличие от душ большинства властителей Рима, была необычайно сложной и противоречивой. Недаром он стал героем прославленного историко-философского романа Маргарит Юрсенар «Воспоминания Адриана». В ее трактовке — занятие архитектурой, которому император посвятил свою жизнь, — это поиск свободных мгновений в четко организованной жизни, «…и тот, кто не умеет их создавать, тот не умеет жить».
О неординарности Адриана говорит и то, что он был единственным из римских (да и не только римских) правителей, который построил храм своей теще (храм Матидии был воздвигнут в 119 г., после ее кончины). Некоторые видят в Адриане инопланетянина или человека нашего времени, перенесенного в древность (ведь и впрямь он говорил на латыни с акцентом).
ПАНТЕОН. Близ Тибра, в одном из городских кварталов на бывшем Марсовом поле, доныне высится величественная постройка, известная как Пантеон (храм всех богов). На фризе портика Пантеона и сейчас можно прочитать: «Марк Агриппа построил это, когда был в третий раз консулом». Долгое время так и считалось: Марк Випсаний Агриппа, выдающийся полководец, сподвижник Августа, и был строителем Пантеона. Кроме надписей, на это указывает Дион Кассий, объясняя, что Агриппа хотел водрузить на здании статую Августа и дать ему имя Августейон, но не получил на это разрешение императора.
Правда, были исследователи, у которых это свидетельство вызывало сомнение. Согласно сохранившимся рассказам античных авторов, колонны внутри Пантеона Агриппы имели бронзовые капители и мраморные розетки, принадлежавшие резцу афинского скульптора Диогена. Ни от тех, ни от других не сохранилось ни малейшего следа, и трудно по техническим соображениям представить их исчезновение в результате позднейшей перестройки Пантеона. В то же время имелись сведения о таких перестройках во времена императора Тита в 80 г. и императора Траяна в 110 г.
Загадка была решена в конце XIX в. Немецкий архитектор Генрих Дрессель обратил внимание на то, что в различных местах толоса и переднего портика имеются кирпичи с клеймами Траяна и Адриана.
Рим. Пантеон. Внешний вид
Из этого был сделан вывод, что во времена Адриана здание укреплялось или заново облицовывалось. Но точные технические исследования, проведенные одновременно австрийскими и французскими учеными, выявили, что стены и купол были построены в одно время — между 118 и 125 гг. Кирпичи со штемпелем Адриана, довольно точно датируемые, встречаются в разных частях здания. Таким образом, стало ясно, что сохранившийся Пантеон построен не Агриппой, а Адрианом. Надпись, вводившая ученых в заблуждение, говорит об определенном благородстве императора. Если некоторые цари стирали надписи своих предшественников и ставили свои имена, чтобы украсть чужую славу, то Адриан поступился своей славой [53].
Пантеон — постройка с купольным сводом, опирающимся непосредственно на стены. Диаметр купола — 43,2 м, высота — 43,5 м. До конца XIX в. купол Пантеона считался самым крупным в мире. В центре купола — круглое окно (oculus) — «око Пантеона», как его называют итальянцы (диаметр 8,5 м). Полусферический потолок свода разделен глубокими кассетами, создающими строгий геометрический узор. Прежде внутри кассеты помещались бронзовые позолоченные розетки, создававшие иллюзию звездного неба. Вместе с другими бронзовыми украшениями Пантеона розетки были сняты в XVII в. по приказанию папы Урбана VIII. Из этой бронзы знаменитый Луиджи Бернини (1598—1680) создает «сень» над могилой св. Петра в соборе св. Петра — первое произведение зрелого барокко, огромный бронзовый шатер высотой с самое высокое здание тогдашнего Рима.
Пять ступеней (ныне они наполовину ушли под землю) вели в портик из шестнадцати поставленных в три ряда коринфских гранитных колонн. Они поражают размерами, достигая высоты 12,5 м при поперечнике в 1,5 м. Каждая весит почти 60 тонн. Через бронзовые двери по порогу из африканского зеленого мрамора можно войти в огромный зал. Вместо прямоугольника, обычного для греческих и этрусских храмов, как бы повторяя форму космоса открывается толос (вспомним Байрона: «И дом искусств, и мир в его чертоге»).
Внутренние стены разделены на два яруса. Нижний ярус расчленен множеством глубоких ниш, в которых, судя по названию храма, должны были находиться статуи богов. В центре нижнего яруса была апсида, в которой стояла статуя главного бога — Юпитера. Верхний ярус украшен пилястрами и южными окнами из белого мрамора. Цветовые контрасты смягчаются в рассеянном свете, льющемся сверху и отражаемом от гладкого отполированного пола.
В 609 г. здание Пантеона было передано папе Бонифацию VI для устойства церкви, получившей вскоре имя Святых мучеников. В эпоху Возрождения оно служило для скульпторов источником вдохновения. Под его влиянием Палладио создает особый стиль (палладианский), оказавший влияние на европейскую архитектуру XVIII в. — первой половины XIX в.
ВИЛЛА АДРИАНА. Любой архитектор, создав такой шедевр, как Пантеон, должен был почить на лаврах, но Адриан и стоящий за ним в тени Аполлодор не давали себе отдыха. Словно бы видя в жизни единственную цель — строить, они выдвигали все новые и новые проекты, и среди них самый грандиозный — императорская вилла в Тибуре. Ее часто называют «римским Версалем», хотя было бы справедливей называть Версаль французским Тибуром.
Подобно тому, как Пантеон был космосом в миниатюре, эта вилла мыслилась как воплощение лучших достижении человеческой культуры. На почву Италии должно было быть перенесено самое замечательное из того, что видел император во время своих путешествий, чтобыон, не покидая Италии, чувствовал себя живущим то в Афинах, то в Александрии. Современные исследователи часто бросают строителям виллы упрек в эклектичности их творения. Но вилла, в отличие от храма, строилась не для потомства, а для себя. Она должна была стать своего рода заповедником красоты в мире, который был враждебен и чужд.
Интерес к руинам виллы Адриана появился в эпоху Возрождения. В 1400 г. их посетил папа Пий II, отметивший, что «место виллы Адриана превратилось в логовище змей». Первые исследования были проведены в конце XV в. в так называемом Одеоне, где находились статуи девяти муз. Затем последовали раскопки, осуществленные кардиналом Алессандро Фарнезе (1535), кардиналом Ипполито д’Эсте (1550—1572) и синьором Семпличио Булгарини (1630). В ходе их были извлечены многочисленные скульптуры высокой художественной ценности. В 1736 г. монсиньор Алессандро Фуриетти выкопал двух мраморных кентавров и знаменитую мозаику «Голуби», которая сейчас находится в Капитолийском музее.